Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы

«Вы знаете, сколько получает дворник? – возмущенно спрашивает Яковлев Собчака. – Вам бы надо это знать, а вы все порхаете по своим бумажкам». Вопросы Собчака Яковлев умело отбивает, объясняя зрителям, что на самом деле мэр не разбирается в городском хозяйстве и слепо верит тем документам, «которые ему подсовывают». «Мне даже неудобно за вас. Не вытаскивайте те вопросы, которые вы не знаете хорошо», – назидательно учит хозяйственник Яковлев интеллигента Собчака. Собчак смеется в ответ, но не находит, как парировать. Видно, что поскольку Собчак и Яковлев долго работали вместе, заместитель знает все слабые места бывшего шефа. А мэру нечего противопоставить. Большинство зрителей присуждают победу Яковлеву.

Во втором туре 2 июня, через три дня после дебатов, Собчак уступает чуть меньше двух процентов, набрав 45,76 %. 47,49 % голосуют за Яковлева.

Поражение Собчака беспрецедентно. Это первый случай, когда политик федерального уровня проигрывает выборы с минимальным перевесом, признает поражение и уходит в отставку, не предприняв никаких попыток удержать власть.

«Главной причиной поражения Собчака были даже не бабки, – говорит Рыдник. – Всему виной излишняя самоуверенность и неспособность его штаба обеспечить технологическую работу».

Для всего окружения Собчака его провал становится личной драмой. Вместе с ним уходит его команда: первый вице-мэр Владимир Путин, вице-мэр по экономике Алексей Кудрин, вице-мэр по социальным вопросам Виталий Мутко, а также Алексей Миллер, Дмитрий Козак, Игорь Сечин и другие тогда еще малоизвестные чиновники.

Ошибки предвыборной кампании Собчака окажутся важнейшим уроком для главы его предвыборного штаба Владимира Путина. Он никогда не станет участвовать ни в каких предвыборных дебатах, никогда не допустит, чтобы его жена была сколь угодно заметной фигурой, всегда будет всерьез относиться к предвыборным технологиям, никогда не позволит СМИ, тем более телевидению, работать против него и, главное, никогда не потерпит нелояльности среди подчиненных.

Через несколько лет, уже после смерти Анатолия Собчака, Георгий Рогозин придет к его вдове с извинениями. Его предсказание о том, что следующий президент России будет родом из Петербурга, было неверно истолковано, и генерал очень сожалеет: «Я не знал, что мой прогноз обернется такой трагедией для Анатолия Александровича», – так Нарусова вспоминает его слова.

Сабантуй и танцы

Кампания продолжается, и члены штаба Ельцина замечают неприятную закономерность. Президент все чаще говорит, что победит в первом туре. «А мы выиграть в первом туре просто не можем по определению, как бы нам не проиграть в первом туре», – вспоминает свои переживания 25 лет назад Зверев.

Примерно с середины мая штаб уже начинает готовиться ко второму туру – но кандидату об этом не сообщают. В какой-то момент члены аналитической группы договариваются, что на ближайшей встрече все обсудят с президентом: Чубайс скажет, что второй тур неизбежен, остальные его поддержат.

Начинается встреча. «Борис Николаевич в зрелом возрасте напоминал медведя, который лапой махнет – хоп, и головы нет, – рассказывает Зверев. – Поэтому лезть на рожон никому не хочется». Все мандражируют и боятся поднять неприятную тему. Повисает пауза.

«Ну что, еще какие-то вопросы?» – спрашивает Ельцин. «Да, Борис Николаевич», – тихо говорит Чубайс. «Про второй тур собираетесь говорить?» – мрачнеет Ельцин. «Да, Борис Николаевич».

Снова пауза. Ельцин смотрит вокруг себя и говорит: «Я все прекрасно понимаю. Я знаю, что вы готовите второй тур. Вы видите, что я вам доверяю. Но давайте мы сделаем так – я хочу доработать так, как если бы я побеждал в первом туре. Не мешайте мне. Вот 17 июня соберемся и поговорим по поводу второго тура».

Предвыборное турне Ельцина не останавливается почти ни на один день. В мае и июне Ельцин каждую неделю посещает по два города, потом ненадолго заезжает в Москву и летит дальше. Журналисты не понимают, откуда у него берутся силы, – у сотрудников передовой группы, которая готовит поездки, силы на исходе.

«У меня был мобильный телефон Motorola, – рассказывает Денис Молчанов. – А в 1996 году мобильный телефон выглядел как кирпич, к которому прилагались сменные аккумуляторы – они быстро подыхали, работали всего по четыре-пять часов, и еще специальная зарядка. Я помню, что постоянно ощущал себя разряженным аккумулятором. Сил не было ни на что. Два дня у тебя поездка, и две ночи ты не спишь, потому что график очень плотный и он меняется. Если какая-то непредвиденная встреча, то тебе говорят: "Нужно срочно написать текст президенту!" И ты ночь не спишь, пишешь… Возвращаешься в Москву совершенно никакой».