Всё та же я

– Это именно то, что я могу сделать. – Ее старая костлявая грудь болезненно вздымалась и опадала под тонкой тканью. – Луиза, я умираю. Я старая женщина, и я долго не протяну. Мой сын, который, как я считала, потерян для меня навеки, был настолько великодушен, что, забыв о гордости, повернулся ко мне лицом. Ты можешь себе представить? Ты можешь себе представить, как это благородно с его стороны?! – (Я вспомнила о Фрэнке-младшем, как он сидел рядом с матерью, не сводя с нее глаз, его руки сжимали ее прозрачные ладони.) – И чего ради, скажи на милость, мне оставаться здесь, если я могу провести время с сыном? Просыпаться и видеть его за завтраком, и болтать обо всех вещах, которые прошли мимо меня, обнимать его детей… Винсента, моего дорогого Винсента. Кстати, ты знала, что у него есть брат? У меня двое внуков. Двое! Ну да ладно. Мне нужно извиниться перед моим сыном. А ты знаешь, как это важно? Я должна сказать «прости». Ох, Луиза, можно лелеять свою обиду из какой-то дурацкой гордости или признаться в своих ошибках и насладиться тем драгоценным временем, которое отмерено тебе судьбой. – Она аккуратно сложила руки на коленях. – Вот что я планирую сделать.

– Но вы не можете. Вы не можете вот так взять и уйти. – И неожиданно для себя я разревелась белугой.

– Ой, моя дорогая девочка, я рассчитываю, что ты не будешь волноваться из-за таких пустяков. Не сейчас. Ради бога, только никаких слез! Я хочу попросить тебя об одном одолжении. – (Я вытерла нос.) – Пожалуй, сейчас будет самый тяжелый момент. – Марго с трудом сглотнула. – Они не берут Дина Мартина. Они оба ужасно извинялись, но у них аллергия или вроде того. Сперва я собиралась сказать им, что все это глупости и Дин Мартин поедет с мной, но, положа руку на сердце, я страшно переживаю, что с ним будет после моей смерти. Ведь, как ни крути, ему еще жить да жить. В отличие от меня. Итак… я хотела бы знать, не могла бы ты взять его себе. Он, кажется, тебя любит. Один Бог знает почему, учитывая, как ты третируешь бедняжку! Это несчастное животное – олицетворение всепрощения.

Я удивленно посмотрела на Марго сквозь слезы:

– Вы хотите, чтобы я взяла Дина Мартина?

– Хочу. – (Преданно сидевший у ее ног мопс с немым обожанием смотрел на хозяйку.) – Я прошу тебя, мой друг… присмотреть за ним… вместо меня.

Она напряженно всматривалась в мое лицо, ее выцветшие глаза вглядывались в мои, бледные губы были нервно поджаты. Я едва сдерживала рыдания. Безусловно, я была счастлива за Марго, но одна мысль о том, что я теряю ее и снова остаюсь одна, разбивала мне сердце.

– Да.

– Значит, ты согласна?

– Конечно. – И я снова расплакалась.

Марго облегченно откинулась на спинку кресла:

– О, я знала, что ты согласишься. Знала. И знаю, что ты о нем позаботишься. – Она улыбнулась, впервые за все время нашего знакомства решив не бранить меня за излишнюю плаксивость, наклонилась ко мне и сжала дрожащими пальцами мою руку. – Луиза, ты настоящий человек.

Они приехали за ней через две недели, проявив, на мой взгляд, слегка неприличную поспешность, но, полагаю, никто из нас толком не знал, сколько она еще протянет.

Фрэнк-младший погасил гору долгов за коммунальные услуги. Его поступок показался мне чуть менее альтруистичным, когда я поняла, что тем самым он устранил все претензии мистера Овица, получив полное право унаследовать квартиру, однако Марго предпочитала видеть в этом проявление сыновней любви, и у меня не было причин с ней не согласиться. Тем более что Фрэнк-младший определенно был счастлив снова видеть рядом свою мать. Они с женой кудахтали над Марго, непрерывно интересуясь, все ли у нее в порядке, приняла ли она лекарство, не чувствует ли себя утомленной или нездоровой, не хочет ли выпить воды, и так до тех пор, пока Марго не всплескивала руками, в наигранном раздражении округляя глаза. Но на данный момент Марго просто плыла по течению. И, сказав мне о Дине Мартине, больше к этой теме не возвращалась.

Мне предложили остаться присмотреть за квартирой, по крайней мере в обозримом будущем, как выразился Фрэнк-младший. Что, скорее всего, означало, пока Марго не отойдет в мир иной, хотя никто не решился произнести это вслух. Очевидно, риелтор объяснил им, что вряд ли найдутся желающие снять квартиру в таком виде, а начинать потрошить ее до наступления этого самого обозримого будущего казалось не слишком приличным, в связи с чем на меня возложили роль временной смотрительницы. Марго в свою очередь несколько раз подчеркнула, что это должно помочь Дину Мартину приспособиться к новой ситуации. Хотя у меня имелись некоторые сомнения по поводу того, что забота о психическом здоровье собаки стояла на первом месте в списке приоритетов Фрэнка-младшего.