Всё та же я

Стивен Липкотт медленно встал, после чего, словно поддавшись порыву и вспомнив о благородных манерах куртуазного века, пожал ей руку. Он не сводил глаз с лица Агнес. Если честно, я уже успела забыть, какое глубокое впечатление Агнес производит на незнакомых людей.

– Мистер Липкотт… все верно? Липкотт? Я понимаю, это отнюдь не ваш жанр. Но мне предстоит принести эту картинку в зал, набитый мерзкими ведьмами. Представляете? Настоящими ведьмами. А сама я рисую как курица лапой. И если мне придется пойти туда и показать свой рисунок, они непременно выльют на меня дополнительную порцию говна.

Агнес села, достала из сумочки сигарету, нашарила на одном из его столов зажигалку, прикурила. Стивен Липкотт по-прежнему не сводил с нее глаз, чопстики безвольно повисли в его руке.

– Я не принадлежу к их кругу. Я польская массажистка. И в этом нет ничего позорного. Но я не желаю давать этим ведьмам шанс в очередной раз смотреть на меня свысока. Вы знаете, каково это, когда люди смотрят на тебя свысока?

Она выдохнула, наклонив голову, струйка дыма потянулась от нее к Стивену. Мне даже показалось, будто он вдохнул дым ее сигареты.

– Я… э-э-э… да.

– Поэтому я прошу вас о небольшом одолжении. Помочь мне. Я понимаю, что вы серьезный художник и такими мелочами не занимаетесь, но мне действительно нужна ваша помощь. И я заплачу вам хорошие деньги.

В студии стало тихо. И тут у меня в заднем кармане завибрировал телефон. Однако я постаралась не реагировать. Так как боялась пошевелиться. Мы все трое целую вечность стояли молча.

– Ладно, – наконец проронил Стивен, – но только при одном условии.

– Каком?

– Я вас нарисую.

В комнате повисла мертвая тишина. Агнес подняла бровь, медленно затянулась, глядя Стивену прямо в глаза:

– Меня?

– Не поверю, что вас об этом никогда не просили.

– Но почему я?

– Не стройте из себя святую невинность.

Стивен улыбнулся, Агнес же стояла с суровым видом, словно не могла решить, расценивать его слова как оскорбление или нет. Она потупилась, а когда подняла глаза, на ее губах появился намек на улыбку – приз, который он только что выиграл.

Она затушила сигарету о пол:

– Сколько времени это займет?

Отодвинув в сторону картонку с лапшой, Стивен потянулся за блоком плотной белой бумаги. Возможно, лишь я одна заметила, что его голос вдруг зазвучал более глухо.

– Все зависит от того, как долго вы сможете оставаться в одной позе.

Спустя несколько минут я уже вернулась к машине. Закрыла за собой дверь. Гарри, как всегда, слушал свои пленки.

– Por favor, habla más despacio[4].

– Пор фа-вор, А-бла мас дес-ПАС-и-О. – Он хлопнул пухлой ладонью по приборной доске. – Блин, придется попробовать снова! АбламасдесПАСиО. – Он попробовал повторить еще три строчки, после чего повернулся ко мне. – Она там надолго?

Я посмотрела на безликие окна второго этажа:

– Очень надеюсь, что нет.

Агнес появилась без четверти четыре: через час сорок пять минут после того, как мы с Гарри исчерпали и без того небогатые темы для разговора. Посмотрев в гордом одиночестве комедийное шоу, закачанное на айпад, Гарри задремал, его двойной подбородок, покоящийся на необъятной груди, слегка подрагивал от легкого храпа. Я сидела на заднем сиденье, с каждой прошедшей минутой дергаясь все сильнее, и посылала Сэму сообщение за сообщением с вариациями на тему:

Она пока не вернулась. Все еще не вернулась. Боже мой, чего она там застряла?!

Сэм перекусил в небольшом гастрономе в центре. По его словам, он был таким голодным, что вполне мог бы съесть слона. Сообщения Сэма были жизнерадостными, бодрыми, каждое слово, которым мы обменивались, буквально кричало, что я сейчас в неправильном месте, что мне следует быть возле него, прижаться к нему и слышать у себя над ухом его рокочущий голос. Я уже начала ненавидеть Агнес.

И тут она, словно по волшебству, возникла на пороге дома и, широко улыбаясь, размашисто зашагала к нам с маленьким белым пакетом под мышкой.

– Слава богу, – прошептала я.

Гарри, мгновенно проснувшись, выскочил из машины и поспешил открыть ей дверь. Агнес скользнула внутрь с таким видом, будто отсутствовала не целых два часа, а всего лишь две минуты. От нее исходил едва заметный запах сигаретного дыма и скипидара.

– На обратном пути нужно остановиться у «Макналли Джексон» – купить красивой оберточной бумаги.

– У нас ведь есть оберточная бумага в…

– Стивен говорил о специальной, сделанной вручную бумаге. Я хочу завернуть это в специальную бумагу. Гарри, ты знаешь магазин, о котором я говорю? Мы ведь можем на обратном пути заскочить в Сохо? – Она помахала рукой.

Я откинулась на спинку сиденья, чувствуя, что начинаю впадать в отчаяние. Гарри завел лимузин и, осторожно вырулив с этой парковки убитых машин, повез нас туда, что, по его мнению, было цивилизованным миром.

На Пятую авеню мы прибыли в шестнадцать сорок. Агнес вышла из машины, я поспешила за ней, сжимая пакет со специальной оберточной бумагой:

– Агнес, я… я вот тут думаю… а можно мне сегодня уйти пораньше…