Все та же старая история: Корни антиирландского расизма

Журнал Фрэзера, популярный среди английской мелкой буржуазии пускается в рассуждения о разнице между англичанами и ирландцами (1847 год): «Англичане от природы трудолюбивы — они предпочитают честную работу безделью. Они — бережливая и энергичная раса, по большей части точно понимающая свои интересы и упорно их преследует. И из всех кельтских племен, известных повсеместно за их лень и непостоянство, ирландцы признаны самыми праздными и самыми непостоянными. Они не будут работать, если смогут прожить без этого.

Таймс спрашивала в тот же год: «Для чего создан англичанин, как не для работы? И для чего создан ирландец, как не для того, чтобы сидеть на пороге своей хижины, читать речи О'Коннела и поносить англичан?»

Дошло до заявлений, что ирландцы довольны своей нищетой — удобное объяснение, снимающее с Англии всякую ответственность за смягчение последствий голода. Бэквуд Мэгэзин проповедовал в 1846 году: «истина заключается в том… что хотя в Ирландии гораздо больше отвратительной грязи и оборванцев (таковы их национальные вкусы), в ней гораздо меньше настоящего горя или страданий, чем в Англии».

В том же году Таймс бессердечно заметила «С нашей точки зрения мы считаем картофельную чуму (непосредственную причину Великого Голода — пер.) благословением. Как только кельты перестанут быть пожирателями картошки, они начнут есть мясо. Когда они узнают его вкус, они будут готовы зарабатывать его».

«Племена дикарей»

Точно так же, как английские правящие классы считали ирландскую бедность следствием кельтской лени, ирландское насилие они объясняли кельтской склонностью к анархии. В английских умах бедность и аграрные беспорядки оставались ничем не связанными. В книге, опубликованной в 1824 году путешественник писал об ирланцах, что «само их веселье воинственно, драки — препровождение времени, которым они по большей части наслаждаются… Если их не вынуждает необходимость, они бездельничают целый день, или с удовольствием бунтуют»…

В 1844 году другой путешественник заявил, что «убийцы этой страны были бы позором самых дикарских племен, когда-либо бродивших по Азии, Африке или Америке». В 1846 году Таймс заключила, что ирландское насилие невозможно объяснить: «Ирландец совершает убийство как малаец, одержимый амоком. В некоторых обстоятельствах от него этого ожидают и посчитают негодяем и трусом, если он от этого уклонится. К сожалению, эти обстоятельства невозможно определить. Обстоятельства, вынуждающие малайца выхватить свой крис (кинжал — пер.) или японца — к принесению себя в жертву, достаточно хорошо известны всем, знакомым с их характером, и позволяют принять предосторожности. Даже в Мадриде или Венеции оскорбления, могущие быть смытыми только кровью, определены с некоторыми мерами безопасности. Но невозможно составить список обид, которые среди ирландцев считаются основанием для убийства или тайного покушения».

Отказываясь признать реальные причины ирландских обид, англичане клеветали даже на движение Дэниэла О Коннела «Репил»  (Отмена унии между Англией и Ирландией — пер.), направленное на реформы конституционными средствами. Только в одной статье в Таймсе в 1836 году его назвали «грязью ирландских болот», «алчным Сатаной»  и человеком, «чьи принципы нам омерзительны, худшее их воплощение в образе человека, когда-либо позорившее стены английского парламента». О Коннела изображали эксплуатирующего по-детски несмышленных кельтов для своих собственных корыстных целей. Как писала Таймс в 1843 году: «Народ, сильно чувствующий и с живыми страстями, более быстрый в ощущении несправедливости, чем в разумном объяснении, смягчении или устранении ее — они так же легко поддаются на призывы восстать против предполагаемого угнетения как успокаиваются счастливой добротой — равно готовые к благодарности за лицемерное сочувствие как и к раздражению на невольно причиненный или воображаемый вред — не менее порывистый в уплате добром за добро, чем в мести — таков народ, чьи добродетели и пороки О Коннел так гнусно эксплуатирует».

Двойные стандарты

Утверждение, что ирландцы — низшие существа, дало англичанам удобный предлог для разных стандартов юстиции в Ирландии и дома. Со времен Акта об Унии 1800 года 2 страны стали политически едины — Объединенным Королевством. Но в то время, как Ирландия подчинялась жестоким законам и подавляющим властям, в Британии дело обстояло иначе. Англичане оправдывали этот разрыв, заявляя, что ирландцы — нецивилизованные и вообще — неангличане! Как Таймс провозгласила в 1846 году: «Великое препятствие спокойствию Ирландии — национальный характер — характер масс, средних классов и старейшин Ирландии… Когда ирландцы будут действовать как цивилизованные люди, ими будут управлять по законам цивилизованных людей».

Британское подавление и эксплуатация Ирландии, более «нецивилизованное», чем любые действия ирландцев, конечно, не принималось в расчет.