Все та же старая история: Корни антиирландского расизма

Несколько месяцев спустя «Таймс»  продолжила ту же тему: «Для англичан законность конституции в том, что они всегда реагируют адекватно на чрезвычайные ситуации или опасность. Было бы жестоко и несправедливо предлагать ирландцу политику, которая будет насмешкой над собой. Мы должны подчиняться обстоятельствам. Если преступления неанглийские — если английские способы расследовать и наказать их не действуют, почему нельзя применять неанглийские меры в кварталах, где насилие и убийство шныряют безнаказанно и беспрепятственно?»

Эти подходы остаются теми же самыми, что очевидно из действий Англии в Северной Ирландии.

Примечание переводчика.

Не могу считать себя знатоком ирландской истории, но что поражает с первого взгляда — это сходство действий колонизаторов, независимо от того, кого они оккупируют и грабят. И оправдания они находят те же самые. Замените только «Англию»  на «Израиль»  и «Ирландию»  на «Палестину»  — и можно считать статьи в Таймс и сочинения путешественников переводом с иврита.

Лидия Волгина.

Часть 3

«Научный» расизм

К середине 19 века Англия прямо управляла обширными территориями — Ирландией, Британской Вест-Индией, Канадой, Австралией, Южной Африкой, Индией, и косвенно контролировала даже большие регионы. Затем она захватывала одну страну за другой, пока к концу века Британская империя включала в себя четверть земного шара и пятую часть человечества.

Эта империя создавалась насилием, подкупом и политикой «разделяй и властвуй», но викторианцы приписывали свой успех «англосаксонскому»  превосходству. Эта старая идея теперь все более подкреплялась псевдо-естественнонаучными теориями расы.

Теоретики 19 века, позднее опровергнутые, разделили человечество на «расы», основанные на чертах внешности. Они утверждали, что эти «расы»  отличаются не только физически, но и психологически. Эти «различия»  использовались при определении, какие «расы»  ниже, а какие выше: разумеется, тевтоны, включая англосаксов, оказались на самом верху, а черные — особенно «готтентоты»  — внизу, евреи и кельты — посредине.

Антропологи принялись измерять черепа и распределять их по разным «расам»  на основании более или менее выдающихся вперед челюстей. Кельты и прочие, как оказалось, имеют более «примитивные»  черты лица, чем англосаксы. Врач Джон Беддо изобрел «показатель негроидности»  — формулу, позволяющую определять расовые составляющие данного народа. Он решил, что ирландцы смуглее, чем жители восточной и центральной Англии и ближе к коренным жителям Британских островов, которые имеют следы «негроидности». Британские высшие классы также считали свой рабочий класс почти отдельной расой, и утверждали, что у тех темнее волосы и кожа.

Англосаксонский характер, вкупе с тонкими чертами лица, предполагал предприимчивость, глубокомыслие, чистоту, законопослушание и сдержанность, в то время как характер различных покоренных народов был прямой противоположностью. Анатом Роберт Нокс в книге, изданной в 1850 году, описал кельтский характер как «бешеный фанатизм, любовь к войне и беспорядкам, ненависть к порядку и упорному труду, никакой привычки к накоплению; беспокойный, предательский и неуверенный — только посмотрите на Ирландию»… Отсюда неизбежное политическое следствие: «Я — сакс, я ненавижу все династии, монархии и власть, держащуюся на штыках, но последнее, похоже, единственное, что годится для кельтов».

В 1873 году некий Эдвард Хамильтон сообщил родным, что собирается в Ирландию. Его дядя немедленно написал ему, предостерегая не привозить обратно ирландскую жену: «Это — народ лжецов, а это неподходящее качество для жены».

Мужчины-викторианцы из высших классов, которые контролировали политику и бизнес, были против не только самоопределения ирландцев и других колонизированных народов, но также против равноправия женщин, которым они приписывали сходные черты. Кельтов постоянно описывали как «женственную»  расу, в то время, как англосаксов называли «мужественными»  — и поэтому — прирожденными господами. Также различался «мягкий»  ирландец-кельт юга и запада Ирландии и «мужественный»  шотландо-ирландец Ольстера.

Поэт и критик Мэтью Арнольд считал, что чувствительность, присущая кельтам, «ее нервное возбуждение», имеет женственные черты. «Кельт особенно склонен чувствовать магию женственности, он к ней близок, он не так уж далек от ее тайн». В 1882 году англо-ирландец заметил, что Европа делиться на два пола, мужские и женские страны. Среди последних — Италия и кельтские страны, у которых есть мягкие, милые черты и очарование женщин, но никакой способности к самоупралению».