Все тайны Алисы

— Вот и сломала, потому что не все мысли бывают толковыми, — отпарировал дед. — Есть мысли глупые, и, кажется мне, именно эти самые мысли вам с Елизаветой в голову и хлынули мутным потоком… Давай попьем чаю, успокоимся и начнем размышлять. Согласна?

Алиса была согласна, но в дверь начали звонить.

Дедуля вздохнул и отправился открывать дверь.

«Вот и поразмышляли с Божьей помощью, — усмехнулась она про себя. — Только собрались, как они заявились. Только не мысли, а…»

Алиса с трудом удержалась от соблазна окрестить всю компанию плохими словами. Хотя именно эти слова и пришли ей на ум.

* * *

— Как вы себя чувствуете, Алиса?

В глазах Игоря было столько неподдельной тревоги, что Алиса ему почти поверила.

— Нормально, — произнесла она слабым голосом и сама удивилась.

Вот уж никогда ей не было свойственно так жеманничать!

— Вы очень напугали нас с Лизой, — серьезно сказал он и дотронулся прохладной ладонью до Алисиного лба.

«С Лизой?!»

Ох и кольнуло же Алису это самое «с Лизой»!

Она чуть снова не свалилась в обморок, на сей раз, правда, от разочарования!

— Я и сама напугалась, — усмехнулась она холодно.

— Что же с вами было?

Алиса передернула плечами и довольно невразумительно сослалась на перепад давления. С нею, мол, такое частенько случается. Слишком много времени проводит за компьютером.

— Лиза мне говорила, что вы переводите Сару, — сказал Игорь. — Правда, не понимаю, зачем, ей переводчик? Мне показалось, что она неплохо знает русский…

Алиса замерла.

Взгляд серых глаз был пристальным и внимательным.

«Пе-ре-вод-чи-ца?»

Если Елизавета обозначила Алису именно так, значит, так было нужно…

— У Сары корни русские, — ответила Алиса. — И потом, люди могут говорить на каком-то языке, а писать — нет. Такое бывает…

Он посмотрел на нее с мягкой иронией. Как на наивную дурочку, которую собираются обставить в покер.

— Ладно, оставим Сару в покое, — смилостивился он. — В конце концов, это не мое дело. Меня куда больше пугаете вы…

— Чем?

— Скажем так, вы очень хрупкое существо. Практически воздушное. Как вы умудряетесь не взлетать при каждом шаге, ума не могу приложить!

— А у меня на ногах кирпичи привязаны, — парировала Алиса. — Так что не получится из меня прекрасной Ремедиос, не надейтесь.

— Или «Девы Несравненной», — сказал он, не отводя от Алисы задумчиво-рассеянного взгляда. — Хотя… — Он усмехнулся.

— Что? — спросила Алиса.

— Да так. Думаю. Знаете, Алиса, если бы я не был так занят, я бы в вас, пожалуй, влюбился… — С этими словами он развернулся и вышел.

Алиса же осталась сидеть, и губы ее сами собой расползлись в идиотской улыбке, хотя она и пыталась внушить себе здравую мысль о том, что изреченное есть ложь.

Ее душа танцевала, как Несравненная, и Алисе не хотелось останавливать этот танец.

* * *

В гостиной царили мир и покой.

Дедулин пирог произвел на публику магическое действие: уж что-что, а пироги у дедули получались такими душистыми, красивыми и вкусными, что Алиса и в самом деле начинала верить, что печь ему их помогает Господь. Дедуля ничего без Его благословения не делал, даже пироги!

— Бьютифул, — тараторила Сара, словно почувствовав, что ее подозревают в том, что она куда лучше знает русский язык, чем английский.

Игорь молчал, маленькими глотками отпивая из бокала красное вино, и смотрел на Алису своими мерцающими глазами. Она делала вид, что не замечает его многозначительных взоров, хотя ее щеки периодически вспыхивали багрянцем.

Елизавета старательно заигрывала с Игорем, игнорируя его явный интерес к Алисе, а дедуля… дедуля пребывал в задумчивости. То есть он поддерживал светскую беседу, улыбался, иногда даже реагировал на шутки своевременным смехом, но обмануть он мог кого угодно, только не Алису!

— Вечером концерт, — объявила Елизавета. — В консерватории…

Алиса удивленно посмотрела на нее. Елизавета никогда не любила концерты, особенно в консерватории.

— И что исполняют? — поинтересовался дед.

— Малера, — брякнула Елизавета. — Обожаю Малера! — При этом она так выразительно посмотрела на каждого из присутствующих, что никто не рискнул объявить громко о своей нелюбви к этому композитору.

Елизавета некоторое время помолчала, собираясь с духом, и предложила:

— Давайте сходим.

Особенно Алису удивило то, что все это было сказано громким голосом.

— Может не оказаться билетов, — робко заметил дедуля.

— Ерунда, — парировала Елизавета. — Билеты будут. А Сару надо непременно сводить в нашу консерваторию. А то она может подумать, что мы тут только и делаем, что предаемся чревоугодию. Мы же не можем подставлять родное отечество!

— Тогда лучше сводить ее на Глинку, — задумчиво предложила Алиса. — Или на Чайковского… Почему ты хочешь предложить ее вниманию австрийского Малера?

— Потому что он СЕГОДНЯ, — пояснила Елизавета, сделав выразительное ударение на последнем слове. — Понимаешь? Сегодня играют Малера. Значит, придется его слушать.

Елизаветиному напору противостоять трудно. Если ей взбрело в голову потащить всех в консерваторию, можете не сомневаться, все пойдут как миленькие!