Все тайны Третьего Рейха

Исследователь истории СС Хене описывает эти знаки так: «…шитый из алюминиевых нитей угол на правом предплечье означал „старого бойца“, ромб с буквами „СД“ — принадлежность к органам безопасности. Погоны отражали все градации званий. У офицеров, вплоть до гауптштурмфюрера, они были выполнены из шести алюминиевых шнуров, расположенных в один ряд, далее — вплоть до штандартенфюрера — с тройным плетением, оберфюреры и выше носили погоны с тройным плетением из двойной нити. Петлицы различались еще больше, особенно у старших офицеров. Так, штандартенфюреры носили дубовый лист, оберфюреры — два дубовых листа, бригаденфюреры — два дубовых листа со звездочкой, группенфюреры — три дубовых листа, обергруппенфюреры — три дубовых листа со звездочкой, а рейхсфюрер имел три дубовых листа в дубовом же венке».

Последний знак отличия носил сам Генрих Гиммлер.

Эсэсовцы внешне так отличались от всех прочих людей в форме, так трудно было попасть в это элитное сообщество, что вступить в части СС стало престижным. Знающий тонкости построения оккультных орденов, Гиммлер точно все просчитал: чем труднее доступ в общество, тем более притягательным это кажется в высших слоях общества. И не удивительно, что к 1933 году в СС стали вступать интеллектуалы и знать. Во-первых, они чаще соответствовали искомым параметрам в силу естественного отбора, данного самим происхождением, а во-вторых, членство в СС давало много преимуществ для будущей карьеры.

Гитлер, наблюдая за формированием совершенно нового типа вооруженных сил, хорошо понял, что Гиммлер неожиданно разрешил задачу и для него: теперь вечно недовольной армейской верхушке, решившей после провозглашения Рейха ставить ему условия, какую внешнюю политику вести, можно было противопоставить исключительно верных и дисциплинированных эсэсовцев. Эта организация еще за два года так разрослась, что Гиммлеру пришлось вводить специальные титулы почетных членов СС, а потом даже провести радикальную чистку своих частей и исключить 60 000 человек. Количество подчиненных Гиммлера практически сравнялось с численностью штурмовиков СА. Естественно, в стане штурмовиков были очень недовольны самим существованием элитных частей СС. Гитлер этим моментом и воспользовался. Он попросту обвинил командиров СА в тайном заговоре против себя и будущего Германии.

Впрочем, такому развитию событий немало поспособствовал завидующий успехам ранее незаметного Гиммлера Герман Геринг. Геринг страшно ревновал своего более удачного сотоварища и мечтал стать первым человеком в окружении Гитлера. Так что, решив показать, что только он способен раз и навсегда покончить с «красной» угрозой в Германии, Геринг провел несколько устрашающих акций в Пруссии; разумеется, эти жестокие аресты инакомыслящих с последующим помещением в трудовые лагеря были проведены силами штурмовиков. И в немецком обществе заговорили уже не о «красной» опасности, а о «коричневой чуме», имея в виду национал-социалистическую партию.

Гитлеру такие последствия пришлись не по душе. Гиммлер очень быстро сориентировался в настроениях фюрера. За два года до этого он успел создать особый отдел внутри СС, который получил название СД — служба безопасности. Отдел занимался внутренними расследованиями.

Летом 1934 года в недрах СД были разработаны и сфабрикованы документы, говорящие о заговоре внутри СА. Во главе этого заговора якобы стоял командующий СА Эрнест Рем. У Рема, конечно, были свои собственные цели, и он всеми силами добивался, чтобы СА была в Рейхе единственной военной силой. Но никакого заговора против Гитлера он не готовил, хотя между Гитлером и Ремом отношения были натянутые — последний требовал от Адольфа, чтобы фюрер «разобрался» с президентом Гинденбургом и «выбил» из него многочисленные уступки.

Иногда разговоры между двумя лидерами НСДАП превращались в яростную ругань. Гитлеру, дабы утихомирить Рема, даже пришлось добиться у Гинденбурга включения того в правительство, чтобы это не выглядело полностью как признание лидерства Рема, в это же правительство Гитлер ввел и своего друга Гесса. Но Рем не утихомиривался, его штурмовики уже открыто кричали, что настала пора поменять лидеров, они хотели видеть во главе партии Рема. Ко всему прочему он желал поставить армейских на место, хотя Гитлер как раз делал ставку на армию, понемногу переманивая генералов на свою сторону — он отлично понимал, что на чьей стороне армия, на той стороне и победа.

Рем, по воспоминаниям Раушинига, был в ярости. «Адольф стал пижоном, — ругался он, — даже фрак на себя напялил. Возится с реакционерами. Старые товарищи ему уже не подходят. Натащил сюда всяких генералов из Восточной Пруссии. Нам не нужно возрождение старой кайзеровской армии. Революционеры мы или нет? Нам нужно что-то совершенно новое, вроде народного ополчения времен Французской революции. Новая дисциплина. Новые организационные принципы. От генералов новых идей не дождешься. Из старых прусских служак не создать революционную армию. Все эти генералы — старые козлы. Новой войны им не выиграть…»