Все точки над i

– Я всегда помню об осторожности, – кивнула она. – Я хотела поговорить с вами о другом. Того, что я узнала, хватило, чтобы понять, с кем я имею дело, но этого недостаточно, чтобы изменить ситуацию. Даже для статьи нужны доказательства. Вы понимаете? Иначе в ней будут лишь голословные обвинения, от которых он попросту отмахнется. – Она опять взглянула на меня, а я почувствовала, как по спине прошел холодок. Не оттого, что вновь заподозрила ее в коварстве, нет, я была далека от этого, я верила ей, по крайней мере, верила, что в ту минуту она была искренна. Это был холодок близкой опасности, предчувствия, если угодно, но оно не испугало меня, скорее, наоборот. А еще меня поразил ее взгляд. Я опять пожала плечами.

– Если вы хотите знать, есть ли у меня какие-нибудь доказательства, я вам отвечу – нет. Да и откуда им взяться? Никто в этом городе вам не поможет. Никто. А если и найдутся такие идиоты, то очень скоро лишатся головы. Ментам не верьте. Вообще никому не верьте.

– А вам? – спросила она требовательно.

Я усмехнулась:

– Я не стану рисковать понапрасну.

– Что ж. – Она чуть помедлила. – Не думайте, что я удивлена. – Она резко повернулась и пошла прочь. А я отправилась к Виссариону.

Я была уверена, что поступила правильно, и все же… Елена не шла у меня из головы, я вновь и вновь возвращалась к нашему разговору, и чем больше убеждала себя в своей правоте, тем больше сомневалась.

Ник по-прежнему не появлялся, и я позвонила ему сама. К тому времени мое беспокойство за Елену достигло критической точки, и пребывать в неведении я больше не могла. С Ником мы встретились в кафе, я пришла раньше и наблюдала в окно за прохожими. Он вошел, сбросил куртку и поцеловал меня в лоб.

– Ну, что, радость моя, скучаешь?

– Ага. То ты глаза мозолишь с утра до вечера, то вдруг исчезаешь неизвестно куда.

– Работа, солнышко. Папа трудится не покладая рук, пока ты бьешь баклуши.

– Ты сам сказал, чтоб я не лезла.

– Правильно сказал. Какой от тебя толк?

– Как продвигается твое расследование?

– Твое? – передразнил он. – Я думал, это наше общее дело.

– Ладно, можешь не отвечать, судя по твоему настроению, дела оставляют желать лучшего.

– Ты исключительно проницательна, – хмыкнул он, подозвал официанта, заказал себе коньяк и кофе и вдруг посмотрел исподлобья тем особым взглядом, который я ненавидела и боялась. Узкие губы дрогнули в презрительной усмешке, а глаза точно говорили: «Я тебя насквозь вижу». В такие минуты я не сомневалась, что все так и есть, и признавала за Ником эту особенность: читать чужие мысли. От его взгляда было не уйти, не спрятаться, я спокойно выдержала его, отлично зная, что этим Ника не обманешь. Он опять усмехнулся, будто подтверждая мою мысль, а я вздохнула. – В чем дело, счастье мое? – спросил он.

– Настроение ни к черту. Сына не видела больше месяца.

– Да? Вроде бы Рахманов у тебя частый гость. Тачка новая – его подарок? Или появился еще кто-то?

– Его. Это отступные за то, чтобы я не приставала к нему с ребенком. Он не хочет, чтобы мальчик ко мне привязался, говорит, так лучше для сына.

– Разумно, между прочим. Кстати, Рахманова пару раз видели в компании с этой журналисткой, как ее… черт… – Я замерла, совершенно невероятно, чтобы он забыл имя Кузьминской, у Ника отменная память, и то, что он сейчас валяет дурака и морщит лоб… – Не помнишь ее фамилию? – спросил он.

– Нет. Зовут Елена, это точно.

– Ага. Так вот, вдруг твой Рахманов решил, что ты для него неподходящая пара?

– Вот уж новость, – усмехнулась я. – Решил и решил, черт с ним. И баб у него всегда было, как грязи. Правда, выбор его слегка удивляет, он не боится перейти дружку дорогу?

– Вот у него и спроси при случае. Поговаривают, что о близкой свадьбе с Долгих теперь и речи нет.

– Что так?

– Они придерживаются разных идеологий, трахаться это не мешает, а вот все остальное…

– А с Рахмановым они, выходит, соратники?

Ник хихикнул:

– Да уж, один другого стоит. Бог с ними, с небожителями. Нам бы документики найти. Долгих на днях устроил мне разнос, кстати, к тебе рекомендовал присмотреться. Сомнения у него есть, что твой Француз ничегошеньки тебе не сказал.

– Он-то сам откровенничает со своей подружкой?

Ник опять хихикнул:

– Это было бы забавно. Может, и брякнул что сдуру, не зря же между ними черная кошка пробежала. Интеллигенты поболтать-то любят, правда, за Долгих я такого раньше не замечал. Определенно, последнее время они видятся нечасто, она то и дело уезжает в Москву, в общем, роман близок к закату, и нашего небожителя это очень печалит. Я вот что подумал: может, твой Рахманов ее окучивает с целью вразумить, вернись, он все простит?

– Что такого она успела натворить?