Все цвета радуги

Кун Даг объяснил, что такая карточка выдается как мужчинам, так и женщинам, и свидетельствует о том, что данный мужчина или данная женщина является отцом – или соответственно матерью – не менее двух генетически здоровых детей.

Зоров нахмурился – “объяснение” ему явно не понравилось. Несомненно, что-то крылось за этим всем – но что?

– А вот, уважаемые иномиряне, еще один Пункт. – Кун Даг протянул руку и указал на уже знакомый купол. Спутники оживились, но и здесь их ожидала неудача.

Лишь на четвертом по счету Пункте им повезло. Хотя можно ли было назвать это “везением” в контексте последующих событий? Да и каким словом определить ситуацию, в которой везение и невезение, удача и неудача, радость и боль перемешиваются в некоем неразделимом конгломерате, точно самые несовместимые вещества под воздействием гравитационного резонанса? Разве что рок, судьба…

“Повинуюсь року…”

Но ни Зоров, ни Рангар не желали ему повиноваться.

– Они появились вчера утром, – трясясь от страха, рассказывал дежурный смотритель этого Пункта, – и сразу уничтожили колпак… он просто рассыпался в пыль. А потом… – Смотритель запнулся, и глаза его стали совсем белые.

– Говори! – как бичом хлестнул Рангар.

– Потом… потом тот черный, в металле, спросил, как им уйти дальше… сказал, что не собирается здесь задерживаться… я ответил, конечно, нам не нужны тут такие чудовища… и они ушли, но вдвоем.

– Вдвоем?? Как это вдвоем?! – Рангар схватил описавшегося от страха смотрителя за грудки.

– Ну да, вдвоем… – Тут смотритель ко всему еще и заплакал, и Рангар с отвращением швырнул его в кресло.

– Погоди, Рангар, – шагнула вперед Лада, – так ты ничего не добьешься… Он же совсем одурел от страха.

Она подошла к смотрителю и спросила, медленно и спокойно выговаривая слова:

– С двумя взрослыми был мальчик. Что случилось с ним?

– Мальчика они оставили, а сами ушли. Только все произошло очень странно… вроде как во сне.

– Что ты имеешь в виду?! – не выдержал Рангар.

– Мальчик вначале был прикован цепью к руке черного… а потом вдруг везде стал красный свет, и мальчик в мгновение ока оказался вон на том диване… и он спал. А те двое ушли, только потом пропал красный свет.

– Где сейчас мальчик?! – Голос Рангара зазвенел, как сталь его клинков.

– Как где? Он же еще мальчик… вот и отправили его в Питомник. Так велит закон.

– Немедленно веди нас в Питомник! – приказал Рангар. В глазах его проглядывало с трудом сдерживаемое бешенство.

– Но туда нельзя никому, кроме рожениц, детей и Посвященных! – воскликнул смотритель в панике, которая на миг перевесила ужас перед Рангаром.

Рангар рванул из кобуры лазерный пистолет и на максимуме выходной мощности сжег ярко-синий купол Пункта. Зрелище получилось весьма впечатляющим.

– Мы отведем, отведем, – затараторил доселе молчавший Кун Даг, делая собрату-смотрителю отчаянные знаки – не спорь, мол.

– И чтобы без фокусов, – веско присовокупил Рангар. – Ясно?

Оба смотрителя суматошно закивали.

Питомник располагался за городом, на живописном высоком холме, крутые склоны которого покрывал кустарник в рост человека. К вершине вела широкая, закручивающаяся спиралью дорога, мощенная шестигранной каменной плиткой. Сама верхушка холма имела необычайно плоскую форму – будто ее срезали исполинским ножом. И только подойдя поближе, Рангар разглядел, в чем тут дело, – всю верхушку холма занимало циклопическое сооружение с плоской крышей, стены которого были сложены из огромных каменных блоков. Снаружи стены покрывал мох точно такого же синевато-зеленого цвета, какой имел росший на склонах холма кустарник, поэтому издали все сливалось и казалось, что никакого сооружения на холме нет.

Еще через пятнадцать минут быстрой ходьбы маленький отряд, ведомый насмерть перепуганными смотрителями, уперся во внушительные каменные ворота, каждая створка которых была высечена из цельной плиты. Один этот факт вызывал уважение, и хотя о толщине ворот можно было гадать, мысли и Зорова, и Рангара на эту тему были напрочь лишены оптимизма.

– Не знаю, справились бы тут даже большие стенобитные машины армии Императора, – пробормотал Рангар.

Зоров молчал, о чем-то напряженно размышляя.

Тем временем Лада заметила большое бронзовое кольцо и решительно дернула его. Где-то едва слышно бамкнул колокол – впечатление создалось такое, что звук донесся из самых недр холма, едва-едва преодолев многие метры земной тверди.

Некоторое время ничего не происходило, и Лада еще было потянулась к кольцу, но тут раздался голос – достаточно громкий, чтобы расслышать каждое слово, но совершенно лишенный интонации, словно механический. Заслышав голос, аборигены с белыми от ужаса лицами и полубезумными глазами вначале присели на корточки, прикрыв голову руками, а затем и вовсе пали ниц. Голос тем временем произнес:

– Вход в Питомник запрещен всем, кроме детей, рожениц и Посвященных. Среди вас нет таковых. Уходите.

– Здесь мой сын! – крикнула Лада. – Его привезли сюда вчера! Я должна его видеть!

– Никто не имеет право видеть ни своих, ни чужих детей до их совершеннолетия, – произнес бесцветный голос.