Все в ней кричало

После первого испытания наша героиня была потрепанной, уставшей, она потеряла соратника – помощника-дракона, и горевала об этом. Но важнее прочего была уверенность в своих силах, которую она обрела. Она бросила бездыханное тело морского гада к лапам чудовища, выпрямилась и гордо (обратите внимание, здесь впервые появляется гордость нашей героини, которая в дальнейшем станет ее фирменным знаком) сказала:

– Я готова к следующему.

Чудовище зашипело, плюнулось огнем и жутким голосом рявкнуло следующее испытание.

Утопить корабль! Ок, это не было ужасно, но определенно требовало смекалки. Если дракон и его хвост пришли на ум почти сразу, то тут я растерялась. Из вариантов было: раздобыть где-то подлодку (только где? я погуглила, но так ничего и не нашла), или раздобыть какое-нибудь судно, которое собирались затопить и попросить кого-то, кто там главная, позволить мне нажать какую-нибудь решающую кнопку (снова – идея неплохая, но ничего не нашлось). Поля исподлобья следила, как я брожу по квартире и рассуждаю, и вдруг решила, что теперь снова со мной разговаривает. Она свысока сообщила:

– Ну что ты мучаешься? Чем тебе батискафы не угодили? Утопи такой какой-нибудь.

Май шел к концу, погода стояла все такая же прекрасная, и да, батискафы, на которых туристов погружали полюбоваться дном залива, уже появились на набережных.

– Отличная идея! – воскликнула я.

Поля надулась.

Дальше все пошло довольно быстро. Я нашла симпатичного мужчину, который согласился разрешить мне нажать кнопку погрузки. Камера была наготове, снаружи меня ждала небольшая группа интересующихся – за последние недели количество моих поклонников и поклонниц здорово выросло, оказывается, многие хотели, чтобы кто-то дал отпор русалкам. Отчего никто до меня не решался – было неясно.

Милые люди из интернета снабдили меня разными фактами, некоторые из которых были любопытными – например, в нашем городе в последний раз вызов русалке бросила девушка, у которой утащили возлюбленного – это было в конце семнадцатого века (нужно было сшить подвенечное платье, выпечь хлеб в форме полумесяца и дать в нос местному герцогу – со всем она блестяще справилась). Некоторые же были не очень любопытными, а – очень – неприятными, и туда в первую очередь шли списки возможных испытаний. Мне пока везло, и я надеялась, что дальше будет в том же духе, что русалка не попросит сделать что-нибудь ужасное, из серии выверни младенца наружу и не убей в процессе (такое было в средних веках, у какой-то принцессы утащили ребенка – не в качестве возлюбленного, конечно, а для икры – что совсем не лучше. первым испытанием было написать сонет, вторым – украсить руки русалки золотом от запястий до локтей, а третьим было это – про вывернуть ребенка. принцесса обезумела, потребовала всех младенцев и маленьких детей со своих земель и успела даже попытаться с несколькими, но там уже поднялся народ, и местный епископ быстро объявил принцессу ведьмой, и на этом та монаршая семья закончила свое существование). Если подумать, то не так уж это и странно, что никто не хотел бросать русалкам вызов.

Поклонницы и поклонники ждали снаружи, мы – внутри, но пока никого не было. Я не беспокоилась, было еще рано, был вторник – шеф, кстати, впечатлился всей этой историей и щедро предложил мне брать отгулы, и я с удовольствием пользовалась предложением.

Оператор батискафа, который смешно называл себя Повелителем подводья, угостил меня чаем с плюшкой, посочувствовал насчет Поли и дал несколько советов по родительству. В целом они сводились к тому, что, пока ты очень любишь ребенка, ошибиться невозможно, и звучало это неплохо, но не особенно убедительно. Отец любил меня, это было бесспорно, но так же бесспорно было и то, что я жила в аду. У меня мысли не возникло задержаться в его доме, только мне исполнилось восемнадцать. Я и заговорила-то с ним впервые три года назад, по необходимости.