Все в руках твоих

      - Я собрала вас, Равные, чтобы сообщить: меньше чем через четверть нам придется держать ответ перед Братом!

Услышав новость, старейшины замерли. Вздрогнувший Зуа еле сдерживался, чтобы не перейти на крик:

      - Ты утверждала, что он приедет через две четверти!

      - Их решение изменилось, - сдержанно ответила женщина.

     - Неожиданно изменились их планы, – подытожил Толстый Сант. - Спешка Ордена свидетельствует, что Братья и Отец не довольны нами.

      - Тебе-то не придется отвечать! -  завистливо огрызнулся Зуа.

     Он был труслив, но жаден, поэтому на прошлом совете не смог удержаться от заманчивого предложения Манна, предлагавшего  незаконное, но выгодное дело.  В случае успеха община смогла бы скопить больше излишков и пригласить лучших мастеров, однако вряд ли Зуа действовал ради блага общины, скорее всего личный интерес заставил его рискнуть.  Услышав новость, он сидел всполошенный и напуганный, кусая словом каждого.

      - Напомню, - холодно ответила Хула, сделав значительную паузу, чтобы каждый из присутствующих прочувствовал тягостное положение, – мы все предстанем перед ним, независимо от наших поступков и решений, но боюсь, что в этот раз наказание может коснуться всего города.

      Старейшины, объятые трепетом, сидели с напряженными лицами. Услышав удручающую новость, каждый лихорадочно и нервно начал взвешивать свои шансы: удастся ли в этот раз вывернуться, ускользнуть от ответственности, убедить гостя в своей невиновности?

     В возникшей тишине был слышен тихий, едва уловимый треск ночных жуков и мотыльков, слетевшихся на яркий свет и прохладу из раскаленных песков, раскинувшихся вокруг города.

    - Что Туаз будет изгнан – вряд ли, – прервал затянувшееся молчание Сант, - если, конечно, до его приезда не произойдет что-нибудь еще.

       Ему беспокоиться было не о чем. Толстый и медлительный, он всегда осторожно принимал решения. Был хитрым, умным и весьма осторожным. Если дело казалось сомнительным, он не рисковал, тем самым много раз спасая свою толстую шкуру. Инициативу Манна он не поддержал, потому волноваться ему было не о чем.  Зато Манну, Зуа и Лузу, возможно, грозило раствориться в песке. Довольный Сант, не таясь, наслаждался спокойствием, раздражая других самодовольным видом.

      - Когда придет час предстать перед Братом, я буду готов, – собрав силы, как можно спокойнее, произнес Манн, затеявший обернувшуюся крахом авантюру. Слова давались ему тяжело, красные щеки выдавали нервозность и напряжение.

      - Я рад, что ты силен духом и не бежишь от ответственности, – в похвале сквозили глумление и издевка. Сант паскудно улыбнулся. – Но мне бы не хотелось, чтобы Брат прогневался на тебя. У нас, конечно, бывают разногласия, не без этого, но я признаю твое мужество!

     Равные объясняли мужество пугливого Манна тем, что теперь именно у него хранились украденные наследные бусы Луза, доставшиеся ему от отца, а тому от его отца. Считалось, что наследные бусы, передававшиеся из поколения в поколение, помогали  избежать грозного и непредсказуемого суда Ордена.

       Луз, у которого похитили бусы, сидел и испепелял презрительным взглядом Манна, изображавшего храбреца, ведь каждый из старейшин знал, что «смельчак» жуть как боялся визитов Братьев. Каждый раз перед их приездом у Манна начинался мандраж. Он худел, начинал мучиться бессонницей и целыми днями каялся  в прегрешениях. Однако частые глубокие раскаяния не останавливали его от новых авантюр. То ли грехи Манна еще не переполнили чашу терпения Братского Ордена, то ли неподдельное раскаяние спасало, а, может, ушлость и изворотливость, но он до сих пор сидел рядом и, судя по всему, и в этот раз собирался выйти сухим из воды.

      - Ходят слухи, что Тапус воровку не съел. Это правда? – у отважного Манна пот стекал по вискам.

     - Правда! – подтвердила Хула, внимательно наблюдая за его реакцией и других мужчин, стараясь не пропустить ни одной важной детали.

     - Может, девка проглотила бусы, потому цела  осталась? Если так, они уже давно должны были бы выйти! – неприятно усмехнулся Толстый Сант. Луз, еще не потерявший надежды  отыскать пропажу, посмотрел на толстяка с ненавистью. Грубая шутка ему совсем не понравилась.

     - Вряд ли. Чтобы их проглотить, какое горло нужно иметь? Если пообещать прощение, она скажет, где искать? – оживился Манн. Все взоры обратились к Хуле.

     - Нет. Она потеряла разум.

    - О, Боги! – истерично воскликнул Луз. Едва у него затеплилась надежда, тотчас растаяла.

    - А кто приказал ее бросить в загон? – прямо, не таясь, спросила женщина. Она каждого окинула пронзительным взглядом, словно надеялась, что преступник невольно себя выдаст.

    - Не я! – заявил Манн.  – Этого мне еще не хватало! Я уповаю на милость  Отца, поэтому лишние прегрешения мне ни к чему.

Присутствующие посмотрели на него с сомнением, но ничего не сказали. Воцарилась тишина, преступник не желал признаваться.

     - А где девка? – осторожно поинтересовался Зуа.

     - Здесь.

      Когда Тамаа вошла, ошеломленные Манн, Луз и Зуа принялись с интересом рассматривать ее. Даже Сант был поражен и потерял дар речи.

     "Вот и ищи среди них зачинщика!" – разочарованно усмехнулась Хула.