Все в сад!

Наконец Маша пришла в себя и, засмущавшись своего порыва, отклеилась от Вити.

— Да, меня тоже отпускают, — поделился новостью наконец получивший возможность говорить парень. При этом он с сожалением вздохнул. Можно было подумать, что это сожаление относится к тому, что его отпускают, а не к тому, что его выпустила из объятий Маша.

Охранник, всё это время с интересом наблюдавший за процессом воссоединения освобождённой из плена нелюдей влюблённой парочки, запер дверь, через которою он с Машей сюда вошел, и, отперев другую (всего в комнате их было четыре — по одной в каждой стене), буркнул: — За мной! — и скрылся в открывшемся за дверью узком коридоре.

Витя решил проявить хорошие манеры, пропустив даму вперёд. А сам замкнул шествие. Коридор оказался относительно коротким. Но всё равно вскоре пришлось передвигаться чуть ли не на ощупь, ибо окон в нём не было, а висевший в специальном кронштейне рядом с входной дверью факел охранник брать с собой не стал.

Шагов через двадцать сопровождающий остановился и снова зазвенел ключами. Судя по звукам, сопровождавшим его манипуляции с дверью, тут был не только врезной замок, но ещё и засов.

Маше с Витей казалось, что этот боров возится уже целую вечность. Но на самом деле до того момента, как дверь распахнулась, прошло всего-то секунд двадцать — двадцать пять.

Охранник прошёл вперёд и сделал шаг в сторону. В освобождённый дверной проём хлынул яркий солнечный свет.

Парень с девушкой, не сговариваясь, ринулись наружу. И остановились, щуря заслезившиеся глаза.

Повертев головами по сторонам, они обнаружили, что большой площади, через которую их провезли, нигде не было видно. Позади возвышалась увитая плющом или ещё чем-то подобным вьющимся глухая кирпичная стена. Впереди — такая же стена, но без плюща и на пару метров пониже. А вправо и влево тянулась узенькая безлюдная улочка.

— Приказано вывести вас через чёрный ход, — пробасил конвоир, при свете показавшийся не таким уж и страшным. Просто большой добрый дядька. — На площади толпа собралась. Требуют немедленной казни для нелюдей. — Вас-то они встретят с радостью, но могут малость помять от избытка чувств. Так что идите направо, — охранник махнул ручищей, указывая направление, — Потом на перекрёстке ещё раз направо. Пройдёте через арку и выйдете на площадь с другой стороны. А там, куда дальше — вам сказали.

Проинструктировав подопечных, конвоир, не задерживаясь, неожиданно шустро нырнул обратно в тёмный проём. Дверь, чуть скрипнув, затворилась, и Маша с Витей остались одни.

— Ну, и что делать будем? — поинтересовалась девушка у своего спутника.

Витя опасливо оглянулся на запертую дверь.

— Для начала давай отойдём чуток.

— Думаешь, подслушивают? — тихо спросила Маша, после того, как было пройдено с полсотни шагов.

— Не знаю, — так же тихо ответил Витя. — Но лучше перестраховаться.

Перекрёсток, о котором говорил охранник, обнаружился буквально через минуту. Тут тянущиеся справа и слева глухие стены заканчивались, и дальше уже начинался обычный город. Обычный для живущих в нем горожан. А для землян он был похож на декорации фильма о средневековье. Узкие улочки, двух— и трёхэтажные домики, натянутые через между ними на уровне второго этажа и выше верёвки с сушащимся бельём… Только декорации обычно бывают яркие и красивые, а тут всё как-то… Обшарпано и хмуро.

Кроме того, Маше и Вите, отвыкшим уже от больших скоплений домов и людей, здесь было не очень уютно. Точнее, очень неуютно. Город как будто давил на плечи. И очень хотелось поскорей его покинуть. Вот только, к сожалению, пока это было невозможно.

— Странно, — пробормотала Маша, оглянувшись на перекрёстке по сторонам.

— Что именно? — Витя тоже покрутил головой направо и налево, и ничего подозрительного не обнаружил. — Никого нет.

— Вот это и странно. Не вымерли же они все.

— Гм… Действительно, — Витя оглянулся ещё раз и вынужден был признать правоту подруги. — Мама говорила, что у нас было точно так же, когда первый раз показывали кино про Штирлица.

— Сомневаюсь, что у них есть телевизоры, — покачала головой Маша.

— Зато у них есть площадь перед Магистратом. Помнишь, охранник говорил?

— Про площадь помню. А про Магистрат… Что-то нет.

— При мне там двое разговаривали. А я слушал. И про Магистрат… И ещё кое про что. Потом расскажу. Пойдём.

Витя заторопился не просто так. На одной из расходящихся от перекрёстка улиц, а именно, на левой, появились люди. И парню они отчего-то очень не понравились. В его памяти всплыли слова из какой-то случайно читанной на Земле книжки. «Гильдия воров». «Гильдия убийц». Слова вызывали, мягко говоря, не самые приятные ассоциации.

— Пойдём-пойдём, не останавливайся, — поторопил Витя свою спутницу, положив ладонь на рукоять меча.

Маша сначала не поняла, почему надо торопиться, но, оглянувшись, быстро сообразила что к чему, и прибавила шаг.

— Думаешь, могут напасть? — обратилась она к Вите.

— Не знаю… Но лучше выйти на людное место.

— А меч, я смотрю, тебе оставили? Я только сейчас обратила внимание.