Все вечеринки завтрашнего дня

— Я отрегулировал снос, — сказал человек (что бы это ни значило). — Компенсировать отдачу больше не нужно.

Фонтейн со щелчком открыл штуку для пуль и высыпал на ладонь пять пустых латунных патронов. Посмотрел на них, поднял взгляд на человека.

— Как успехи?

— Трое, — сказал человек.

— Похоже, один у них есть, — говорил тем временем Райделл. — Тут один мальчик на нем работает. Вы хотите, чтобы я подключил кабель? Хотите поговорить с ней, Лэйни? Она мне сказала, что вы много общались… — Райделл выглядел смешно; стоял и болтал будто сам с собой, одна рука поднята, держит в руке наушник, вторая опущена, держит чейн-ган. Шеветте хотелось, чтобы он его куда-нибудь спрятал, хоть обратно в тайник, куда угодно.

— Райделл, хватит, — сказала она, но внезапно увидела «Маленькую Игрушку Бога», парящую над дверью и глядящую на нее. — Тесса? Тесса, ты слышишь меня?

Пронзительный визг статического электричества; так пытаются говорить попугаи.

— Тесса, очень жаль, — сказал человек в длиннополом пальто. — Люди, которые на вас напали, поддерживают связь по нескольким каналам. Я использую излучатель помех на этих частотах. — Он посмотрел на «Маленькую Игрушку Бога». — Контрольные механизмы этого устройства не повреждены, но звуковая связь в данный момент невозможна.

— Тесса! — Шеветта яростно замахала воздушному шару, но тот просто таращился на нее своим главным объективом.

— Что значит «поджигают»? — говорил Райделл. — Сейчас? Прямо сейчас?! — Райделл стянул очки с носа. — Они поджигают мост.

— Что-о?! — она вспомнила предостережения Скиннера и то, как осторожно люди на мосту пользовались газом и спичками; знала, что брошенный на землю окурок мог стоить здесь жизни.

Райделл снова надел темные очки.

— Вы хотите, чтобы мы бежали, я не ослышался? Что значит «оставьте там»? Черт возьми, Лэйни? Алло? — она увидела, насколько был потрясен Райделл, когда снял очки. — Слушайте все сюда. Сейчас мы уходим. Лэйни утверждает, что мост поджигают.

Райделл наклонился, морщась от боли, развязал вещмешок и достал оттуда странную серебряную штуку. Она блеснула в льющемся снаружи свете. Будто большой стальной термос. Райделл вытянул из вещмешка какие-то свернутые кольцом кабели и бросил один Шеветте:

— Найди розетку.

Держа в руке второй кабель, он подошел к мальчику в старом военном шлеме.

— Эй, парень! Придется одолжить у тебя ноутбук. Ты слышишь меня?

Шлем приподнялся, и, казалось, на Райделла уставился гигантский термит. Райделл взял ноутбук, выдернул провод, подключенный к шлему. Шеветта увидела, что парень от неожиданности оторопел. На экране ноутбука красовался циферблат настенных часов. Нет, подумала Шеветта, это, наверное, какие-то старомодные карманные часы, увеличенные до размеров детской головки.

Райделл близко поднес к глазам концы кабеля, внимательно разглядел, выбрал один и попробовал воткнуть в гнездо на задней панели ноутбука, потом в другое. Подошло. Шеветта нашла розетку, косо торчащую из стены. Подключила кабель и протянула второй конец Райделлу, который втыкал кабель от ноутбука в серебряный «термос». Райделл воткнул оба кабеля в спаренное гнездо. Ей послышалось, будто термос начал гудеть.

И между Шеветтой и Райделлом возникла девушка, бледная и худая, тело ее светилось, на миг она показалась голой. Но тут же она явилась в скиннеровской куртке из потертой конской кожи, черные джинсы, черная водолазка, кроссовки с ребристой подошвой. Все гораздо более новое и стильное, чем одежда Шеветты, но, в общем, очень похоже.

— Меня зовут Рэи Тоэи, — сказала девушка. — Берри Райделл, вам нужно немедленно покинуть мост. Он горит.

— Вы сказали, что знаете мое имя, — сказал человек в пальто; в излучаемом Рэи Тоэи сиянии длинная тонкая ссадина на его щеке стала черной. — Там, в таверне.

— Вас зовут Конрад, — сказала она. — Первая буква "к".

Человек удивленно поднял брови над золотой оправой круглых очков.

— И откуда вам это известно?

— Мне известно многое, Конрад, — сказала она и немедленно на несколько секунд превратилась в другую девушку, голубоглазую блондинку, радужки окаймлены черным ореолом.

И человек застыл, как изваяние, стал казаться тяжелым и оцепенелым, — и Шеветта почему-то вспомнила пылинки, плывущие в залитом солнцем старом музее, — чем-то, что она уже где-то когда-то видела, вот только не помнила, где и когда.

— Лиза, — сказал человек; имя будто всплыло из какой-то мучительной глубины. — Вчера мне приснилось на Маркет-стрит, что я видел ее.

— Очень многое возможно, Конрад.

Райделл тем временем вынул из вещмешка розовый ранец и стал опоясывать себя его ремнями. Спереди на ранце красовался ухмыляющийся мультяшный дракон. Шеветта уставилась на дракона, а Райделл расстегнул молнию, достал из ранца сложенный розовый нагрудник, развернул его и застегнул вокруг шеи. Нагрудник гордо сообщал: «Служба безопасности „Счастливого дракона“» — черными рублеными буквами.

— Что это за штука? — спросила Шеветта.

— Бронежилет, — ответил Райделл и повернулся к светящейся девушке. — Лэйни говорит, что я должен оставить проектор на мосту. Но это значит, что мы вас покинем…