Все вернется

Я говорила низким грудным голосом.

– Я… Кто это?

– Вы меня не знаете. Я звоню по поводу вашего племянника, Иннокентия…

– Где он? Мы его ищем…

– Напрасный труд! Он у меня в гостях.

– Кто вы, назовитесь? Я вижу, что это телефон Леонида!

Она же еще не знает, что Зосимов больше не препарирует трупы, а пасет хрюшек на свиноферме! Не нужно разочаровывать даму.

– Да, это телефон Леонида, он мне его одолжил, на время. Так вот, насчет вашего племянника… Иннокентий, я вам говорю, у меня в гостях. Мальчику хорошо. Пока – хорошо.

– Скажите, наконец, где он!

– А иначе – что?

Она замолчала. Действительно, что она могла сделать в такой ситуации?

– Так вот, не надо поднимать шум: мальчик жив и здоров, и дальнейшее его самочувствие зависит только от вас.

– В каком смысле?!

А голос-то у нее заметно сел. Поняла, что дело – дрянь.

– В том смысле, что, если мы с вами не договоримся, вы больше никогда не увидите вашего Иннокентия. И ничего не узнаете о том, что с ним случилось.

– Не трогайте мальчика, прошу вас! Не причиняйте ему вреда! Чего вы хотите?! Денег? Сколько?!

– А вы разумная женщина! С вами можно иметь дело. За мальчика не волнуйтесь, я обещаю, что с ним все будет в порядке. Если вы, разумеется, не побежите в милицию. В противном случае…

– Что в противном случае?

– Вы получите вашего драгоценного племянника обратно. По частям. Сначала я пришлю вам его пальцы…

– Нет!!! Не надо! Я сделаю все, что вы потребуете…

– Хорошо. Я прошу немного. Я – человек скромный, и один миллион меня вполне устроит.

– Миллион?! Вы что, с ума сошли?! Где я возьму такие деньги? Мне придется продать квартиру…

– Вы меня не поняли, Ангелина Романовна. Один миллион долларов! Только эта сумма меня устроит. Иначе…

Я отключила телефон. Теперь надо подождать. До утра. Пусть она помучается, не поспит ночь… Ничего, в конце концов, Юлиана тоже мучилась, когда ей сообщили о мертвом ребенке! Тут уж, как говорится, что посеешь…

Утром я снова набрала телефон Жудиной. Голос у нее стал севшим, речь – немного замедленной. Значит, ночью она все-таки не спала. Это и к лучшему. Сговорчивее станет.

– Ангелина Романовна? Доброе утро! – Я говорила радостным, бодрым голосом. – Как вам спалось? Вы подумали над моим предложением?

– О чем вы говорите?! Это же нереально! У меня нет таких денег.

– Сожалею. В таком случае сегодня вечером вы получите по почте…

– Нет! Нет. Только не это! Умоляю: пощадите ребенка! Что он вам сделал?!

– Он – ничего. Ему просто не посчастливилось! Знаете, так бывает: родился человек не в то время, не в том роддоме и не у той мамы…

– Что вы несете? При чем здесь…

Я отключилась. Свою порцию издевательств Ангелина Романовна пока что получила. До вечера я ей не звоню. Нужно, чтобы она в полной мере получила представление о том, как страдает женщина, потерявшая своего ребенка.

Я на всякий случай привела в порядок свои парики, костюмы и гримировальные принадлежности. Если мне придется выходить на контакт с Ангелиной, то следует подготовиться заранее и быть во всеоружии.

После обеда я позвонила Юлиане на дачу, спросила, как у нее дела. Она ответила, что осваивает правила футбольной игры, тренируется с Кешкой – прямо во дворе дачи. Все его грязные вещи она постирала, он щеголяет в новых штанах.

– Пусть щеголяет, – согласилась я, – не мешай пацану радоваться жизни!

Вечером дед отправился в казино. Вчера он проиграл и теперь жаждал взять реванш.

– Дедуля, смотри, опять не продуйся в пух и прах! А то получится, как в том анекдоте…

– Нет, Полетт, вчера – это была чистая случайность! Просто вчера мы играли в «Стад». Вот если бы мы затеяли в «Дро-покер», тогда другое дело, а в «Стаде» мне часто не везет. Тем более это был Хай-Лоу, когда выигрывают самая старшая и самая младшая комбинации. Я выбрал комбинацию из пяти карт и…

На тему карточных игр дед мог говорить бесконечно. Он был заядлым игроком и считал, что весь мир такой же. Но мне эта лекция о покере быстро наскучила, и я выпроводила деда под тем предлогом, что он может опоздать к началу игры. Оставшись одна, я снова взялась за телефон.

– Ангелина Романовна?

– Да, да, я… Что с мальчиком? Он жив?!

– Пока да…

– Можно мне с ним поговорить? Ну, пожалуйста!

– Это невозможно. Пока невозможно. Если вы согласитесь заплатить выкуп…

– Да поймите же: такие деньги я никогда не соберу, даже если продам свою квартиру и квартиру сестры! А больше нам и продать-то нечего! Как я вам могу заплатить миллион долларов?! При всем моем желании…

Она вдруг разрыдалась. Мне даже жалко ее стало на мгновение. Я кое-как выдержала необходимую паузу.

– Хорошо, – сказала я наконец, – я подумаю, каким иным способом вы можете спасти вашего ребенка.

– Да, да, иным… Требуйте все что угодно! Только верните нам мальчика, я умоляю вас! Вы – женщина! Имейте же сердце!

И это говорит она, продавшая Юлькиного грудничка?! Ну и ну! Значит, своя болячка у нее болит, а чужая – только раздражает ее? Беспредельный эгоизм!

Я ничего ей не ответила – выключила телефон.