ВСЕ включено

«Шведский стол» в столовой для персонала без поблажек иностранным сотрудникам, предлагал исключительно турецкие вкусности. Острый суп, смешанный с мелкими макаронами рис, обожаемый турками йогурт, напоминающий густой кефир, свежие огурцы и помидоры, миски с острыми перчиками и маринованными, тоже острыми, овощами, курица два раза в неделю, и пять раз – жареные в масле овощи. По спонтанным щедростям шеф-повара – тертая морковь, иногда даже с зеленью.

«Шведский стол» плавно переходил в «континентальный» а затем и в «извинительный» обед. Стоящий на раздаче пухлощекий юный поваренок, а с ним и оставшиеся горстки риса и зелени, смущался и разводил руками: раньше надо приходить, товарищи.

Толстопуз Саша был привередой в еде и обеды пропускал редко. Вот и сегодня, едва минутная и секундная стрелка висящих в текстильном часов с логотипом Deniz Luxury Resort&Spa встретились на 12, взвился со стула, едва не зацепившись полами рубашки в гавайском стиле за угол стола.

– Лизун, вперееед, кишка есть зовееет!

На входе в столовую по привычке задвигал нодрями. Зондировал обстановку.

– Мм, сегодня на обед обворожительная курица 1962 года рождения. Ее, похоже, завезли сюда вместе с цементом для закладки фундамента отеля.

Очередь за кусками «ископаемого» – толпа необъятных размеров турчанок-уборщиц и юркий посыльный, одна штука, – двигалась проворно. Уже через минуту на подносах текстильщиков, для удобства поделенных на четыре отсека, лежали внушительные куски курицы, дополненные рисом и маленькими острыми перчиками. Блаженство для турецкого желудка.

– Обрати внимание, Лизун, какие неожиданно большие куски раздает малолетний скупердяй, – пробормотал Саша, вылавливая из миски с салатом огурцы и «случайно» прихватывая из соседней сморщенную редиску. Редкие пучки волос на его затылке стояли дыбом, как бывало каждый раз, когда Саша чуял добычу. – Логично. Надо же освобождать отельные склады от залежи древностей. Салфетки взять не забудь.

К их радости дальний от входа столик, за которым они могли трапезничать не боясь быть ненароком облитыми супом из тарелок протискивающихся к своим столам обедающих, оказался свободен и даже – не считая рассыпанных хлебных крошек – почти чист. Для Лизы и Саши, вынужденных 2/3 суток «держать лицо» перед туристами, даже краткие минуты относительного уединения становились драгоценными бусинами на нити дня. Царящий в столовой гул вырвавшегося на свободу персонала не омрачал их радости.

Лизе, любившей перед едой заполнить часть желудка жидкостью, в Турции пришлось отказаться от своей привычки. Даже кулер был не в силах помочь воде из-под крана, выдаваемой за родниковую, замаскировать свое неблаговидное происхождение. Но турки, не садившиеся за стол без напитка и десятков кусков свежего хлеба, были не столь избирательны, поэтому очередь к кулеру протянулась от стола с приборами.

Брезгливо протерев вилку и внешнюю поверхность стакана салфеткой, Саша принялся за еду.

– Лизун, в древней курице самое полезное – кожа, – уминая за обе щеки, доложил патрон. Он всегда ел так, что Лиза едва успевала уследить за движениями ложки. Быстро-быстро, поднос-рот, рейс за рейсом. – Именно поэтому ее так любят мухи. Да-да, те, с зеленым пузиком. Видать, витамины из нее берут.

К горлу его напарницы на скоростном катафалке с гиканьем подкатила тошнота.

– Что плохого я тебе сделала, директруня? – сморщившись, заныла Лиза. – За что ты каждый раз портишь мне аппетит?

– Чего ты вечно пищишь, что попа толстая и целлюлит даже из груди выпирает? Я тебя спасаю от лишних расстройств, только и всего. Благодарности не нужно. Растроганных поцелуев тоже.

– Это потому, что в Турции вкусного хлеба много, а спорт только языку достается.

– Извини, уважаемая десятикратная олимпийская чемпионка во всевозможных видах, забыл тебя об этом предупредить в начале сезона.

– Чемпионка не чемпионка, но зимой пыль на сноуборд не успевает осесть. А летом с друзьями сплавляемся по горным рекам и ходим в походы.

От бурного выяснения отношений их спасло тихое, как и все, что она делала, появление застенчиво улыбающейся Ады с порцией курятины. В отеле девушку не было видно. Она прилежно работала, когда были клиенты, и так же старательно учила турецкий язык, когда парикмахерская пустовала. Не принимала участия в «текстильных игрищах» как, шутя, персонал называл устраиваемые Сашей, Лизой и Седжиль шумные обсуждения очередной ерунды. За недели пребывания на курорте не была замечена ни в интригах, ни в закулисных романах. Поначалу сплетники расстроено разводили руками: никакой от нее эмоциональной прибыли, а сейчас, казалось, и вовсе забыли об ее существовании.

Памятная ночь у моря сблизила Аду с новыми подругами. Даже заносчивая Седжиль становилась тише в ее присутствии, словно перенимала у более зрелой по возрасту и опыту Аделии что-то важное. Умение ладить с людьми и чуткость, которые красят женщину, делают ее способной сосуществовать с партнером. Увы, стоило Седжиль покинуть пространство Ады, как она возвращалась в свою любимую змеиную шкурку.