Всё впервые

Ну, Витёк-то залетел ненадолго, и был твердо уверен, как и все остальные советские люди, в своем «завтрашнем дне», в светлом будущем, которое наступит ровно через десять суток. Пять он уже отсидел. В тюрьме вместе с подследственными он оказался, то ли потому, что у дознавателя сначала было желание предъявить ему 206 ст. УК РСФСР, то ли в КПЗ места свободного не нашлось. Но, слава богу, кончилось все административкой. Да-да, вы правильно поняли, было это давно. Было это в те времена, когда ещё был жив СССР, а в нем помещалась и РСФСР, и все её четырнадцать разномастных, как от разных отцов, сестер. И у каждой свой УК, списанный, как и все остальные законы с УК старшей сестры. Если бы вы знали, как это здорово, знать наперед своё будущее, даже сидя в камере. Тем более радостно, что основания у милиции были, могли за «бакланку» и срок дать. Уже через три дня и еда стала казаться сносной – до этого он пил только чай с хлебом – и интерес к окружающим людям появился.

К тем бедным сидельцам, которые продолжали мучиться неопределенностью своего положения. Некоторые из них замыкались в себе, и целыми днями лежали на нарах и курили. Другие, наоборот, искали новых собеседников, точнее слушателей, и возбужденно рассказывали им, уже надоевшую всем, свою историю. До этого Витёк не встречал таких людей, а может просто не обращал на них внимание. Запомнился старик-инвалид. Всю жизнь, начиная с шестнадцати лет, он провел по лагерям и вокзалам. В лагере он стал инвалидом, остался без ноги. Подбирали его периодически за бродяжничество, это 209 ст. того же УК. Чаще всего не сажали, а просто отвозили километров за пятьдесят, а то и сто от своего города, чтобы глаза не мозолил на подопечной территории. Запомнился Володя, моряк торгового флота, подозреваемый в убийстве своей жены, который отрывками, но часто рассказывал ему о своей жизни: как после службы на флоте стал моряком торгового флота, как долго не женился, насмотревшись на портовых проституток, как поехал в отпуск к деду в Курскую область. Там познакомился с девушкой восемнадцати лет, только окончившей школу. Как привез её в Керчь, как она шалела от города на море, от кино и мороженого. В рейсы он уходил на три – четыре месяца. Прошло три года. Однажды, он вернулся из рейса, а ни её, ни дома! Дом, конечно на месте, но живут в нем чужие люди. Он остался без дома, на который копил десять лет. Дальше можно и не рассказывать. В убийстве он не признавался, но даже ему, мальчишке, а не только следователю, ясно было, что убил он, и убил за дело.

Оставалось три дня. Появился новый человек. На фоне бродяг и несчастных воришек он выделялся своей интеллигентностью. И речь, и особенно, очки в тонкой золотого цвета оправе с затемненными стеклами, ясно говорили, что человек он не простой. На прогулке они познакомились.

– Меня зовут Аркадий Михайлович, в шахматы играешь?

– Плохо, только правила знаю. Лет до десяти играл, начинал книги по шахматам читать. А потом интерес пропал.

– К одному пропал, значит, к чему-то другому появился?

– Да, так, то одно – то другое. В секции разные ходил, авиамодели делал, турпоходы очень нравились Затем в спортивные секции подался, сначала волейбол, потом немного бокс. Волейбол после 8-го класса бросил – рост маленький. Пошел на бокс, народу записалось много, так тренер провел отбор. После 2-х месячной общефизической подготовки, тех, кто выдержал тренировки, поставил против разрядников. Этот парень, старше и сильнее меня, и отбил желание ходить на бокс напрочь.

– На хулигана ты вроде не похож. Как же здесь оказался?

– В ресторане обозвал буфетчицу «сукой».

– А зачем? Она может и сука, а зачем вслух?

– Как-то разошелся в ресторане с друзьями, разгулялся. То один одноклассник подойдет, то другой подсядет. Водки уже достаточно выпил, решил пива заказать. Официантка сказала, что пива нет, кончилось. А из буфета то один, то другой! Да несут не по бутылочке, а сетками и портфелями! Ну, я и возмутился.

– Неужели только за одно слово и пятнадцать суток?

– Да, я потом узнал, что один из её клиентов, который пиво брал, капитан милиции, вдобавок он её дрючит! Он и позвонил в милицию, и все организовал.

– Да, совпадение, конечно, трагическое. Не повезло тебе.

– Да я ещё и сам усугубил. Начал на других кричать, мол, что вы всё молчите, всё терпите, и стихи орал – «А вы на земле проживете, как черви земные живут …!»

Вот они и подписали протокол, что всех оскорблял, червяками обзывал.

– Ну, а с учебой как?

– Да, все нормально. Троек нет.

– В институт будешь поступать?

– А какой смысл? Сейчас рабочие больше инженеров получают. Я после девятого класса работать пошел, на автобазу. Отец помог устроиться. Научусь машины ремонтировать, буду калымить, и себе машину куплю.