Читаем Все время мира полностью

Все время мира

Тренер строгим взглядом смотрит на меня. У нас еще не было возможности поговорить, и мне хотелось бы объясниться, но от его следующих слов меня пробивает дрожь и выступает пот на лбу.

– Анализы Майлса дали положительный результат на наличие некоторых веществ, и директор решил, что вы все должны сдать такой же анализ, – продолжает он.

От одного до трех дней. Именно столько времени следы марихуаны остаются в крови. Думаю, что нас заставят сдать обычный анализ мочи. Я не потребляю травку уже некоторое время и последний раз выкурил косяк на той самой студенческой вечеринке, так что у меня не должно быть проблем, но строгий взгляд тренера выводит меня из равновесия. Мистер Дэвис думает, что я имею какое-то отношение к торговле наркотиками, и, учитывая, что он отчасти прав, его подозрения меня немного уязвляют.

Это одно из тех изменений, которые я замечаю в себе. Меня начинает интересовать мнение других, по крайней мере тех, кого я ценю, а тренер Дэвис сразу же поверил в меня. Мне не хочется его разочаровывать.

– А теперь идите тренироваться. Не знаю, когда придут делать анализы, так что будьте на связи.

Команда выходит из раздевалки с поникшим видом. Многие из нас курят травку и были на той вечеринке. Уверен, что сейчас у всех них трясутся поджилки.

Я беру сумку и подхожу к шкафчику.

– Вэрд! – окликает меня тренер.

Возвращаюсь, смотрю на него.

– Тренер, мне очень жаль, что…

– Садись! – перебивает он.

Я плюхаюсь на скамейку, и мистер Дэвис опускается рядом и несколько секунд сверлит меня взглядом.

– Я стал сиротой в восемь лет, – начинает он, и я теряю дар речи. – Парень, мне знакомо все, что ты испытал на себе. Как и ты, я был на ножах со всем миром, пока хорошие люди не усыновили меня, и тогда все изменилось. Я вижу в тебе себя самого, так что позволь сказать тебе следующее.

Я смущенно сглатываю.

– Не спускай все к чертовой матери, Дез. Это может стать твоим освобождением. Какой бы ни была причина, по которой ты делаешь то, что делаешь, расскажи мне о ней. Я помогу тебе, но не разрушай все.

Я не знаю, как он догадался, но тренер в курсе, что я приторговываю наркотой, и я заливаюсь краской.

– Не знаю, могу ли я дать вам такое обещание, тренер. Мне жаль, мне на самом деле очень жаль, но, поверьте мне, у меня нет другого выбора, – отвечаю я.

Пока я произношу эти слова, я думаю о Брейдене. Вряд ли бы даже тренер понял мой план. А может, и понял бы, учитывая, что он был в такой же ситуации. Но я слишком многое держу в себе, чтобы рассказать ему о моем друге.

– Ты что-то задумал? – допытывается он. – Тебе нужны деньги, что ж. Что ты должен сделать?

Я опускаю взгляд на свои кроссовки. Мои коленки трясутся, и я не могу унять дрожь.

Ох, к черту!

Возможно, этот человек – единственный, кто сможет меня понять.

– Я оставил парня там. Он мне как брат, – признаюсь я.

Там.

Глаза тренера блестят и полны сочувствия. Я правильно поступил, что доверился ему.

– Я хочу получить стипендию в Калифорнийский университет и, если удастся, снять в аренду студенческое жилье. Но я должен накопить денег, сколько смогу, потому что Брейден уже скоро выйдет из приюта, и я должен быть готов помочь ему.

Тренер одобрительно кивает и задумчиво гладит рукой подбородок.

– А к Керперам обратиться нельзя? Я знаю, что они хотят усыновить тебя, и уж точно денег у них в достатке.

– Я не могу принять их усыновление.

– Тебя оно не привлекает?

Вопрос закономерен. Кто угодно воспользовался бы подобной возможностью, так что я решаю признаться тренеру не только в своих планах насчет Брейдена.

– Нет. Я влюбился в их дочь и готов пожертвовать этой фамилией, – сообщаю я.

Тренер не выглядит удивленным, и это меня поражает.

– Понятно. Это важное решение… и очень благородное.

Он замолкает в задумчивости, а затем кладет руку мне на плечо:

– Послушай, я знаю, что преждевременно говорить об этом, но если захочешь, я могу помочь тебе. У меня за плечами длинная история, которую однажды я расскажу тебе. Я не ищу себе сына, он у меня был, и жизнь забрала его у меня, но я мог бы стать для тебя ближе, чем иной отец. Дез, если ты согласишься… Ты сделаешь меня счастливым.

Что, черт побери, происходит?

– Я… я не знаю, что сказать вам, – сбивчиво произношу я.

– Тебе не нужно ничего говорить. Сделай свой выбор, у тебя еще есть время, и, возможно, многое еще поменяется. Но знай, что мое предложение всегда открыто для тебя.

Я едва сдерживаю слезы.

– Спасибо, тренер.

– Я попробую перенести эти проклятые анализы, но больше не делай глупостей. Обещай мне это, Вэрд, – его голос смягчается и успокаивается.

Я энергично киваю. Больше я не разочарую его.

– Отлично, парень! А теперь выходи на поле и сыграй так, как ты умеешь. В воскресенье мы должны надрать зад «Тиграм».