Все взять и смыться

― Мы с мужем живем не одни, у нас большая семья. С нами живут родители мужа, потом у нас двое детей... В общем, в квартире целый день полно народу... Ох, извините! Я опять так сбивчиво говорю!

Она понимающе кивнула:

― Ничего! Рассказывайте, как считаете нужным…

― Да, да... спасибо. Короче, вскоре после покупки в квартире стали раздаваться странные звонки. Неизвестный набирал номер, а когда поднимали трубку, не говорил ни слова и тут же клал её. Знаете, мы бы не обратили на это внимания... Но однажды нам опять позвонили и в этот раз не молчали. Напротив, мужской голос сообщил, что звонит по поводу приобретения у нас картины. Он имел в виду портрет. Я, конечно, удивилась, объяснила, что ничего не продаем, но он продолжал настаивать, и я положила трубку. Второй раз он позвонил и попал на мою свекровь. Она человек вспыльчивый, бывший торговый работник, слушать ничего не стала, просто накричала на него. Третий раз звонивший опять попал на меня, я не смогла ему отказать и согласилась выслушать.

В его изложении история выглядела так: несколько лет назад эта картина была украдена у его семьи. Портрет ему дорог, как семейная реликвия, поэтому все это время он не прекращал поисков, стараясь выяснить его судьбу. Каким-то образом, ему удалось узнать, что портрет выставлен на продажу в салоне. Он кинулся туда, но опоздал и картину успели приобрести мы. Вот он и предлагает выкупить её у нас, причем за большую сумму, чем мы заплатили. Знаете, он ужасный человек! Когда я отказалась продать портрет, он стал грозить мне милицией, судом, конфискацией. Чего он мне только не наговорил! Я так растерялась, что сглупила и согласилась на встречу с ним. Он приехал к нам домой, долго рассматривал портрет, потом сказал, что это тот самый. И опять заговорил о выкупе! Опять слово в слово повторил историю о похищении и семейной реликвии. Только, я уже немного пришла в себя, смогла соображать и начала задавать вопросы. Понимаете, в его истории было столько несоответствий, и она выглядела так неправдоподобно... Гость на мои вопросы отвечать отказался. Он просто ушел от них, и весь разговор повернул так, будто я уже дала согласие на продажу и вопрос теперь только в цене. Я, конечно, возмутилась, он вспылил и мы... поспорили. Я даже думать боюсь, чем бы все закончилось, будь я одна дома! Мне кажется, он вполне мог стукнуть меня по голове, забрать эту злосчастную картину и уйти. К счастью, в доме было полно народу. В сборе была не только вся семья, но и племянник с женой... В общем, все обошлось, я его благополучно выпроводила за дверь, а сама тут же поехала в Салон. Мне, конечно, не верилось, что картина ворованная, но хотелось узнать их точку зрения на сложившуюся ситуацию и ещё выяснить, откуда он узнал наш адрес. В Салоне меня уверили, что о воровстве и речи быть не может, с ворованными вещами они дела не имеют, а адрес он мог получить у кого-то из продавцов. Правда, признаваться в этом никто из них не захотел. Знаете, я могла бы уступить ему эту картину. Но он такой неприятный человек! Такой наглый! И я решила набраться смелости и приехать к вам. Может вы проясните эту странную ситуацию, а то мне в голову приходят страшные мысли

Тут я округлила глаза и трагическим шепотом выпалила:

― Может он рецидивист! Может с ним лучше не связываться и просто отдать ему этот портрет!

Хозяйка слушала мой пространный монолог очень внимательно и ни разу не прервала меня, а тут вдруг спросила:

― Как он выглядел, ваш визитер?

Я зябко передернула плечами:

― Знаете, такой неприятный тип! Пожилой! Ему явно далеко за шестьдесят. Очень толстый! Такой, знаете ли, огромный, в подушечках жира, а живот напоминает огромный шар. И лицо очень неприятное! Все лоснится, и на носу две здоровые бородавки. В общем, противный тип.

― А зовут его как?

― Назвался Павлом Ивановичем, а как на самом деле...

― Я знаю, о ком вы говорите, ― кивнула головой хозяйка.

― Вы его знаете! ― обрадовалась я и с робкой надеждой посмотрела на нее.

― Нет, я его не знаю! Но сюда он тоже приходил и тоже по поводу картины.

Я закивала с таким видом, будто после её слов сразу поняла, в чем дело. Хозяйка на мои телодвижения внимания не обратила и продолжала говорить:

― Я думала, что больше никогда о нем не услышу и надо же, приходите вы и все начинается сначала!

― Что начинается? Я ничего не понимаю! ― проблеяла я и снова затеяла протирание очков. Правда, это не мешало мне краем глаза наблюдать за хозяйкой, которая сидела, погрузившись в свои невеселые думы, и совершенно забыла обо мне. Я решила, что не мешает её немного растормошить и потому, водрузив очки на переносице, робко кашлянула:

― Может нам и правда продать её от греха подальше? Вы что посоветуете?

Звук моего голоса вывел женщину из забытья, и она вздохнула:

― Что я могу посоветовать? Я сама не знаю, как поступить. Я расскажу вам всю эту историю, а там сами решайте.