Все взять и смыться

Постепенно рыдания становились слабее, всхлипывания реже, слезы лились уже не так обильно. Наконец, я тяжело всхлипнула в последний раз, сдернула с головы каскетку, старательно вытерла ею заплаканные глаза, потом решительно зашвырнула её в ближайшие кусты и, не разбирая дороги, бездумно побрела вперед. Добравшись до какой-то оживленной улицы, тормознула проезжающую мимо машину и не торгуясь загрузилась в нее. Назвав адрес, откинулась на спинку сидения, закрыла глаза и замерла, чувствуя, как в затылке начинает ворочаться и нарастать головная боль. Честно говоря, я уже успела подзабыть о ней и её неожиданное появление здорово меня расстроило. Конечно, я отлично понимала, что она является результатом недавнего нервного потрясения, но легче от этого не становилось.

8

Поглощенная борьбой с собственным организмом, я не замечала дороги и очнулась только, когда автомобиль застыл перед подъездом моего дома.

― Надо же, собиралась ехать к Стасу, а машинально назвала свой адрес. Да, дорогая! С мозгами у тебя того, не все ладно! Ну, это давно не новость, раздумывать тут особо не над чем, нужно вот что решать: ехать под крыло заботливой Мани или выгружаться и топать в собственную квартиру. Причем, с решением следует поторапливаться. Вон, водитель, уже косится в недоумении, сейчас спросит, чего это я застыла и не думаю расплачиваться.

Я прислушалась к себе и сокрушенно покачала головой. Нет, самочувствие не к черту! Силы на исходе, перед глазами плывет чернота, и кружатся красные мошки, к горлу комом подкатывает тошнота. В таком состоянии новую тряску в душной, пропахшей бензином машине мне не выдержать, а значит не остается ничего другого, как собрать волю в кулак, доползти до четвертого этажа и рухнуть на тахту.

Я сунула шоферу причитающиеся деньги, с трудом выбравшись наружу и, покачиваясь, двинулась к подъезду. Не успела я переступить порог квартиры, как поняла, что в мое отсутствие в ней были гости. На это указывали многочисленные грязные следы, оставленные ими на линолеуме. Превозмогая дурноту, я принялась обследовать квартиру и вскоре убедилась, что незваные посетители тщательно осмотрели все, что только было возможно. Правда, на первый взгляд последствия их обыска в глаза не бросались, но дверцы шкафов были приоткрыты, плед небрежно отброшен к стене, будто мешал неизвестным заглядывать под тахту. В последний свой визит я так была озабочена исчезновением трупа, что на все эти мелкие детали внимания не обратила, теперь же они меня озадачили.

― Интересно, что они искали? Ведь в квартире ничего, кроме старой рухляди, нет. Что ж, раньше об этом знала только ты, теперь и твоим неизвестным друзьям это известно, ― грустно усмехнулась я.

Голова болела все сильней и я, плюнув на всех неизвестных недоброжелателей скопом, рухнула на тахту, натянула на себя плед и закрыла глаза. От покрывала слабо пахло пылью и немного духами. За то время, что меня мучили эти приступы, я уже научилась с ними справляться, поэтому, свернувшись калачиком, попыталась сосредоточиться на боли. Стала представлять себе, как она собирается на затылке в пучок, свивается в жгут и медленно утекает куда-то вверх. Этот прием уже помогал мне раньше, помог и в этот раз. Постепенно ломота в затылке становилась все слабее, а потом и вовсе затихла и я незаметно для себя заснула. Не могу сказать, что сон был мирным и спокойным. К сожалению, вместе с травмой головы я приобрела не только обмороки и головные боли, но и ночные кошмары. Они мучили меня с завидным постоянством, заставляя каждый раз просыпаться в поту и с ощущением первобытного ужаса в душе. Ничего не изменилось и в этот раз.

Мне казалось, что я проваливаюсь в черную бездну. Меня несло куда-то вниз, неведомые, но мощные силы крутили и вертели безвольное тело, швыряли его из стороны в сторону и тянули вглубь. Я сопротивлялась, как могла, пытаясь ухватиться руками за проносящиеся мимо шершавые стены и хоть немного замедлить падение. Однако, все усилия были тщетными, зацепиться за мелькающие выступы никак не удавалось и меня несло все быстрее. Постепенно темнота сменялась светом, он шел откуда-то снизу и поначалу был очень слабым. На короткий миг появилась надежда, что кошмарное падение во мраке близится к концу, однако, скоро стало ясно, что перемещение из тьмы к свету облегчения не принесет. Свет был зловеще-красным, как раскаленные угли, от него исходил жар, который обжигал меня, заставляя корчиться и громко кричать. Когда боль стала нестерпимой и казалось, что дольше выносить её сил нет, что продлись она ещё мгновение, и сердце не выдержит, наступила внезапная прохлада.