Все загадки истории

В год, когда они встретились, она окончила среднюю школу и не попала в институт. Она куда-то устроилась на работу (ему так и не сказала — куда). Потом он узнал, что она занимается велосипедом, побила какой-то рекорд, ее включили в команду и все время возили на сборы и на соревнования… Но тогда она ему ничего не говорила об этом. Она почему-то стеснялась велосипеда. Он видел только, что она все время куда-то торопится, улетает, прилетает и снова улетает. Так они встречались, торопились, и рядом всегда было расставание.

В павильоне Сережа оставил его у дверей и ринулся вглубь. Огни были погашены. Режиссер сидел у камеры и страдал.

— Привел, — сказал Сережа. Режиссер даже не обернулся.

— Сережа, где текст? Где этот замечательный текст? Найди-ка эпизод «Длинный день».

Сережа протянул ему нечто грязное, исчерканное, и Режиссер углубился в чтение, даже забормотал текст себе под нос.

В том самом их длинном году был их самый длинный день. День, когда они были счастливы. Дай Бог один такой день в целой жизни. У него был этот день, так что ему уже ничего не страшно… Или — все страшно после такого дня.

— Я не опоздала?

В тот день она подъехала на грузовике.

— Я с аэродрома. Грузовичок подвернулся.

— Почему ты никогда не смотришь мне в глаза? Ты что, стесняешься меня? До сих пор не привыкла ко мне?

— Я, да?

— Нет, я.

— Ха-ха-ха!

— Ты знаешь, у меня завтра весь день свободный.

— Весь, да?

— А ты, конечно, занята?

— Ой, не тяни так противно слова. Занята, не занята… все в порядке.

— Нет, ну если ты…

— Все! Все! Свободна, и хватит! Представляю, как ты устаешь от моей глупости.

— Девушка сегодня очень красивая, думаю я себе.

— Ха-ха, издеваешься, ну все, буду молчать.

Режиссер (все так же, не оборачиваясь) начал читать вслух сценарий:

— «Я, да?.. Нет, я. Ха-ха-ха!.. Весь, да?.. Думаю я себе…» Боже мой, идиотизм! Идиотизм!.. Что у нас потом?

— Эпизод «Ресторан»! — веселился Сережа.

— Знаешь, я сегодня решила удивить красотой любимого мужчину — сама завилась и, чтобы не испортить прическу, просидела в кресле всю ночь. Ха-ха! Я когда в хореографический ходила, у меня был точно такой же случай… Слушай, а я ведь хорошо танцую! Сходим в ресторан какой-нибудь? Я хочу с тобой в ресторан.

— Актрису на площадку! — крикнул Режиссер.

— Актрису на площадку! — заорал Сережа.

— Репетиция со светом!

— Ставьте свет! — буйствовал Сережа.

— Столик не поменяли?! А я просил: поменяйте этот столик для ресторана! Поменяйте этот столик, похожий на гроб! Но здесь бессмысленно просить!

Они пошли тогда в «Прагу». Все было удачно — они выстояли очередь, заняли столик на двоих. Танцевала она божественно, и все ее приглашали, а она отказывалась.

— Давайте массовку! Танцующие пары! Массовка! — кричал Сережа.

— Не надо! Не надо массовки! Надо столик для ресторана сначала поменять! Если в следующий раз…

— Будет столик, — светло сказал Сережа.

— …я повешу тебя тогда за твою верткую задницу! На площадке появились несколько молодых людей крайне печального вида. Женщина с никаким лицом дала знак, и «танцующие пары» начали свой танец.

— Не надо сейчас танцев! Я должен сначала решить, что нам снимать! Говенный сценарий! Говенный столик! Жизнь не удалась!

Печальные молодые люди танцевали.

Он хотел ее поцеловать, когда они танцевали, но она отвернулась.

— Я поняла, что ты делаешь это оттого, что я нравлюсь другим…

Она все всегда понимала. Они много танцевали в тот вечер, а потом перед закрытием она исчезла на десять минут, заявив, что пошла причесываться, и вернулась, сияя круглыми глазами.

— Все. Идем домой.

В кулаке у нее был скомканный счет.

— Это я для независимости, чтобы легче было потом от тебя уйти…

Потом они пришли, и наступила ночь.

— Уберите пары! Пары уберите!

— Ребята, стоп! — орал Сережа.

На площадку уже вывели Актрису — очередная Женщина с никаким лицом вела ее за руку… Люди здесь опасно двоились.

— Мы начнем снимать наконец? Я уже три часа на студии, — сказала Актриса.

— Если вы спешите — вам надо сниматься не у меня! Я не спешу! Эпизод «Ночь»! Пересъемка эпизода! Только ваш текст! Читайте текст, Сережа! У нас девушка спешит! Тишина в павильоне! Сережа! Я жду! Читаем вслух этот гениальный текст!

Сережа вынул очередной грязный ворох бумаги и объявил:

— Ремарка автора: «Она безумно и страшно раздевалась»…

— Как она раздевалась?

— Безумно и страшно.

— Дальше! Текст!

Сережа читал с выражением:

— «Только не засыпай! А то когда ты закрываешь глаза, я боюсь, что тебя нет, что ты умер. Я все время боюсь за тебя теперь. Нет, конечно, спи, ты устал… ну конечно, спи! У меня такая к тебе сейчас нежность, до слез, до самой боли!» Она шептала бессвязно, торопливо, слова сливались, она плакала…»

— Что она?

— Плакала. «Помнишь, ты мне сказал, чтобы я за тебя молилась немножечко. Потому что у тебя какие-то важные дела происходят… Я помаливаюсь все время, чтобы дела твои были великолепны… «Молись за меня, бедный Николка…»

— Кто молись?

— Бедный Николка. «Ужас! Ужас! И такая к тебе нежность! И жжет напропалую!»

— Чего жжет?

— Напропалую.

Режиссер развел руками и опустил голову на руки.