Все запутано (ЛП)

Опять опускаю голову вниз и кончиками пальцев глажу ее по руке, завороженный ее мурашками, которые появляются, когда я ее касаюсь.

— Ты не собираешься меня спросить, когда я узнала? — спрашивает она.

— Когда ты узнала что?

Кейт переворачивается на живот. Волосы ее рассыпались по плечам, касаясь и моей кожи на животе. Щекочат меня, словно перышко. Это возбуждающе. Чувственно. И вот так вот я готов идти дальше.

Эдвард Каллен может принимать свой идиотский героин и умереть от передоза. А Кейт — моя личная марка Виагры.

— Когда я узнала, что люблю тебя.

А вы заметили, что Кейт еще ни разу не ответила мне на мои признания в любви тем же? Я точно заметил. Но, как я уже говорил, я не шибко верю словам. Действия скажут вам намного больше. И каждое движение, что делает Кейт, говорит мне, что мы на одной волне.

Тем не менее, мне же интересно.

— Когда?

Она наклоняется вперед и целует мои глаза… потом кончик моего носа, а потом дарит мне сладкий поцелуй в губы. Затем отклоняется назад.

— Помнишь тот день в моем кабинете? Когда мы расстались с Билли, и я плакала?

Я киваю.

— Я должна была быть раздавлена, и я была, какое-то время. Но потом пришел ты, и обнял меня. И я больше никогда не хотела тебя отпускать. Казалось, это то, что мне было нужно, что все, чего я хотела было как раз передо мной. Вот тогда я и узнала. Что как-то ты засосал меня, и я влюбилась в тебя, — она тихонько смеется, — я так испугалась…

Нисколько не сомневаюсь.

— …потому что даже подумать не могла, что ты почувствуешь то же самое.

Провожу большим пальцем по ее нижней губе.

— Я уже чувствовал Кейт, просто еще не знал об этом.

Она улыбается и снова кладет свою голову на подушку. Ее голос мягок и искренен:

— Да. Ты иногда можешь быть таким ослом.

Вы думали, что она так скажет? Я тоже.

— Прости, что?

Она самодовольно поднимает вверх одну бровь.

— Я всего лишь говорю, что если ты взглянешь на историю наших отношений…

Прежде, чем она успевает закончить, я подминаю ее под себя, теперь ее спина прижата к моей груди.

— Это провокация, Кейт.

Тихонько вожу пальцами по ее ребрам. Томительно. Она начинает извиваться, и трется своей попкой о мой член.

Приятно.

— Забери свои слова назад.

— Нет.

Начинаю легко и быстро водить пальцами. Безжалостно ее щекоча.

— Скажи «Дрю Эванс — Бог. Выдающийся Бог гениальности».

Она сопротивляется и кричит:

— Дрю! Хватит! Перестань!

Я ее не отпускаю:

— Попроси меня вежливо, и, возможно, я перестану. Умоляй меня.

Она смеется и продолжает кричать:

— Никогда!

Вы же знаете, что говорят про никогда, да?

О, да! Будет весело!

***

Она умоляет.

А вы сомневались? Потом она оказывается сверху меня, и умоляю уже я.

Сейчас я лежу головой у ее ног и массажирую ей ступни. Ее голова на моем бедре. Хотите знать, как мы оказались в таком положении? Неее, включите свое воображение.

— Так, что же тебе сказала Александра? — спрашиваю ее.

— Ммм?

Сгибаю руки в локтях и кладу на них голову, чтобы можно было видеть лицо Кейт. Она выглядит абсолютно изможденной. Вымотанной. Как будто ей грязно воспользовались. Приятно ее видеть такой.

— Тогда, в офисе, перед тем, как ты согласилась со мной пойти. Ты казалась другой. Более… восприимчивой. Она тебя запугала?

Она сонно фыркает и открывает свои глаза:

— Нет, никаких угроз. Она попросила меня думать, как профессиональная женщина, которой я и являюсь. Смотреть на тебя, как на бизнес проект. Что любое инвестирование может быть рискованным, но я должна сравнить этот риск с доходностью. Она сказала, что, судя по твоему последнему поступку, ты стоишь того, чтобы рисковать.

Хорошая стратегия. Я должен был сам до этого додуматься.

Она гладит меня по ноге.

— Но не это меня убедило дать тебе еще один шанс.

Хмурю брови:

— Нет?

— Неет.

— Тогда, что?

Она сдвигается так, что теперь ее голова лежит у меня на груди, и мы тесно прижаты друг другу.

— Маккензи.

— Как это так?

— Она рассказала мне историю, как ты водил ее в Центральный парк прошлым летом. И о том, как какой-то мальчишка бросил в нее песком.

Я помню тот день. Я уже хотел предложить шестилетке пятьдесят баксов, чтобы он надрал задницу мелкому идиоту.

— А потом он подошел к ней и извинился. Она не совсем была уверена, что хочет играть с ним опять. И она рассказала, что ты ей сказал, что мальчишки иногда тупят. И что очень часто творят всякие глупости. Так что иногда, их следует просто пожалеть. А если они извиняются, то дать им второй шанс. Не третий или четвертый… но ты сказал ей, что каждый заслуживает второй шанс.

Она делает паузу, а потом смеется.

— А потом ты ей сказал, что если он еще раз так сделает, то она должна пнуть его по яйцам.

Любая девочка должна знать, как себя защитить. Меткий пинок всегда поможет.

Это так здорово, вам не кажется? Если бы не моя замечательная племянница, нас бы могло сейчас здесь не быть.

— Наверно, мне надо купить ей двух пони.

Кейт улыбается. И смотрит на меня так, как я этого безумно желаю. Как будто я все для нее.

— У тебя нет чувства самосохранения, так же?

Качаю головой:

— Нет, по крайней мере, в данный момент. Я слишком сосредоточен на… прелюбодействии.

Она кладет свои ноги мне на бедра: