Все запутано

Сестра Беатрис религиозная женщина. Добрая. Честная. Если кто-то и сможет убедить Кейт, что мужчины — что я — способен измениться, дак это она. Тот факт, что она обожает меня практически также сильно, как и женщина, что меня родила, также не помешает.

— И кого же должна простить эта молодая леди?

Я поднимаю вою руку.

— Меня.

— Поиграл в невежду, да?

Утвердительно пожимаю плечами.

— Я уже пытался сделать все, что только можно, чтобы исправить ситуацию. Осталось только сделать на заднице тату с ее именем и проскакать так через Стадион Янки.

Это я приберег для следующей недели.

— Мужчины часто хотят то, что им больше не принадлежит, Эндрю. Мне хочется думать, что ты не из таких. Значит, если я поговорю с той девушкой и уверю ее, что она может опять доверить тебе свое сердце, что ты намереваешься с этим делать?

Смотрю в ее небесно-голубые глаза. И без тени сомненья в голосе говорю ей:

— Я буду беречь его. Сделаю все, чтобы она была счастлива. Так долго, как она позволит.

Легкая улыбка озаряет лицо Сестры Беатрис:

— А еще говорят, что чудес больше не бывает.

Отставляет свою чашку и встает.

— Оказывается, мне предстоит вмешаться в дела Господа Бога. И где ты прячешь эту милую леди? Она ждет меня?

— Я взял на себя смелость договориться с секретарем Кейт. Она ждет, но не знает кого именно.

Она хихикает.

— Не думаешь, что она разозлится?

— Возможно. Но она не станет выплескивать свою злость на Вас. Она прибережет это для меня.

Мы подходим к двери.

— Ты не пробовал молиться, Эндрю? Молитва обладает огромной силой.

— Мне кажется, что Ваши молитвы будут посильнее моих.

Она улыбается и по-матерински прикасается к моей щеке.

— Мы все грешники, мальчик мой. Просто одним из нас это нравится больше, чем другим.

Я смеюсь, когда открываю дверь.

И тут моя улыбка сползает с моего лица, когда я взглядом упираюсь в спину Эрин. Она стоит прям перед моей дверью, широко расставив в стороны руки. Преграждая путь одной женщине.

Которой оказалась Долорес Уоррен.

* * *

Когда Эрин провожает Сестру Би в офис Кейт, я поворачиваюсь к Долорес. На ней черное бюстье, узкие кожаные штаны и красные туфли на шпильках. Если это то, что она носит на работу, я даже представить боюсь, что она надевает в спальне. Должно быть что-то интересненькое.

К нам подходит Стивен, его взгляд блуждает по коридору.

— Это была Сестра Беатрис?

— Ага.

Он одобрительно кивает.

— Мило.

Видите? МКХТ. Я же говорил.

Он ехидно улыбается Долорес.

— Эй, Ди, а Мэтью рассказывал тебе про Сестру Би?

— Немного. Он представил нас друг другу в церкви на прошлой неделе.

В отличие от меня, Мэтью все еще ходит постоянно в церковь. Предпочитает обезопасить себя, на всякий случай.

Стивен улыбается шире. Как ребенок, который вот-вот готов сдать с потрохами своего брата.

— А про СНП рассказывал?

Она хмурится.

— Что такое СНП?

— Спроси Мэтью. Он тебе расскажет. Он вроде как спец в этой области.

Стивен чуть толкает меня в бок.

— Скоро Александра с Макензи подъедут. Хочешь пообедать с нами?

Я чешу себе за ухом.

— Не могу. У меня встреча… кое с кем… насчет кое-чего.

Это человек, который на самолете делает дымом надписи в небе. Он должен пролететь над зданием в четыре. Мне просто надо придумать текст. Но я не хочу, чтобы Долорес знала. Она не должна предупредить Кейт раньше времени.

Стивен кивает.

— Ну ладно. До скорого.

Смотрю Долорес в глаза. И дарю ей одну из своих фирменных улыбок.

А она просто смотрит в ответ.

Должно быть, я теряю хватку.

— Нам надо поговорить.

Существует всего пара причин, почему Долорес Уоррен захотела бы поговорить со мной на этом этапе моей жизни. Обе они неприятные.

Указываю рукой на свой кабинет:

— Проходи.

Вот, наверно, какого это, когда приглашаешь в свой дом вампира.

Сажусь за свой стол. Она стоит.

Смотрели когда-нибудь канал Animal Planet? Женщины, порой, как стадо слонов. Они объединяются с целью защиты. И если одна чувствует опасность? Они бросаются врассыпную.

Надо бы мне играть осторожнее.

— Что я могу для тебя сделать, Долорес?

— Само-кастрация — было бы здорово. Но я соглашусь и на прыжок с моста. Слышала, что на Бруклинском мосту в это время прекрасно.

О, да — это будет забавно.

— А помимо этого.

Она упирается своими руками мне в стол и наклоняется, как змея, готовая напасть.

— Можешь перестать трахать мозг моей лучшей подруги.

Без проблем. Голова Кейт совсем не та часть тела, что мне хочется трахнуть в настоящий момент. Думаете, мне следует ей об этом сказать? Наверно, нет.

— Не знаю, о чем ты говоришь.

— Я говорю о прошлой неделе, когда ты поступил с ней, как с использованным гондоном. А теперь, ни с того ни с сего, цветы, музыка и любовные записочки.

Она об этом слышала, не так ли? Хороший знак.

— Так вот я думаю, что у тебя либо раздвоение личности, вызванное не слабым сифилисом, блуждающим по твоим сосудам, либо тебе нравится нарываться на проблемы. В любом случае, отвали, придурок. Кейт это не интересует.

Не нужны мне проблемы. Когда Кейт отшила меня в первую ночь в REM, разве я преследовал ее? Нет, я пошел по легкому пути.

Или, именно в том случае — провел двойную игру.