Все запутано

— Дрю. Вот ты где. А я как раз о тебе думала, — по тому, как она сжимает свои руки, можно сказать, что она думала о том, как бы меня придавить, — пока Сестра Беатрис рассказывала мне удивительную историю о стеклянных домах. И о том, что, кто в них живет, не должны бросать камни.

Она все еще улыбается. Но ее глаза говорят о чем-то большем.

Даже как-то не по себе.

Знаете в Техасской Резне Бензопилой, когда старик улыбается прям перед тем как перерезать девушке горло? Дааа, вот это примерно то же самое.

Сестра Беатрис смотрит в потолок.

— Мы все неидеальны в глазах Господа. Кэтрин, могу я воспользоваться твоей уборной, дорогая? Зов природы.

— Конечно, Сестра, — они поднимаются и Кейт открывают дверь своей прилегающей ванной комнаты.

И как только эта дверь закрывается, Улыбающаяся Кейт пока-пока. На ее месте появляется Кейт-Злюка. Марширует ко мне.

По-моему даже шарики испугались.

— Я сейчас задам тебе всего один вопрос, и я клянусь, если ты солжешь, я разрешу Долорес тебя отравить.

— Хорошо.

— Она настоящая монашка? Или ты нанял актрису?

Я смеюсь. Мне ведь даже в голову такое не приходило.

— Нет, она настоящая.

Кейт не очень довольна.

— Боже, Дрю! Монашка? Хренова монашка? Это так низко. Даже для тебя.

— Думаю, что технически сейчас она уже мать-настоятельница.

Я ближе наклоняюсь к Кейт, потому что… ну, просто потому что у меня есть такая возможность… и мне в нос бьет аромат ее лосьона. Сильный. Еле сдерживаюсь, чтобы не прикоснуться носом к ее коже и не втянуть носом, как наркоман кокаин.

— Для тебя вообще существует уровень, на который ты не сможешь опуститься, чтобы добиться своего?

Неет. Извини. Ни одного. Не боюсь опуститься вниз и стать грязным.

По правде говоря, я и не против этого.

— Во времена отчаяния… мне приходилось применять тяжелую артиллерию.

— Хочешь видеть артиллерию? Как только эта Искусительная праведница покинет мой офис, я покажу тебе такую артиллерию! Поверить не могу…

Боже, она красавица. Вот, посмотрите на нее. Она, как вулкан, извергает ярость, злость и красоту, что захватывает дух. Если она не придумает, как самой опуститься до грязи, мне придется почаще выводить ее из себя. Что в итоге может быть не так уж и плохо. Злой секс великолепен.

Прерываю болтовню Кейт.

— Каким бы щекотливым не был этот разговор, а он таким и был, поверь мне, мне надо бежать на встречу.

А перед тем, как уйти, я показываю рукой на ее оголенную шею.

— Эй, а почему ты не надела свою подвеску?

Она складывает руки и на груди и гордо улыбается.

— Я пожертвовала ее Сестре Беатрис. В пользу малоимущим.

Что ж, выкрутилась, не так ли?

Я тоже так могу.

— Очень щедро с твоей стороны. Конечно, придется преподнести тебе что-то взамен. Что-то… побольше. Так что жди еще одну доставку завтра.

Улыбка ее тут же сползает с лица. Отталкивает шарик со своего пути, и хлопает дверью прям перед моим лицом.

Я выжидаю пару секунд, прежде чем крикнуть ей:

— Хорошо, я увижусь с тобой позже, Кейт. До свидания.

Изнутри слышу голос Сестры Беатрис:

— Эндрю уже ушел? Такой милый мальчик. И такой упорный, если чего-то сильно захочет, или прикипит сердцем. Давай-ка я расскажу тебе о том, как он полол огород у нас в приходе. Это долгая история, но у нас ведь весь день впереди. Случилась одна драка у нас в столовой, знаешь…

* * *

На улицах пробки. В обе стороны. Но я обсудил все детали с парнем, что будет писать в воздухе. Когда я уходил он уже собирался. Сейчас у меня осталось время, чтобы успеть добраться до офиса Кейт и вытащить ее на крышу. Если она не захочет пойти туда сама, я просто возьму ее на руки и отнесу туда. Хотя эта идея мне бы больше нравилась, имей я «ракушку»[26] на паху.

Кейт точно будет брыкаться.

Пробегаю через холл и нажимаю кнопку лифта. Но меня бросает в холод, когда я вижу, кто стоит в лифте, когда его двери открываются.

Эта Сучка, вместе с Макензи. И моя замечательная племянница держит в своих ручках веревочки. Веревочки, к которым привязаны шарики. Шарики Кейт.

— Твою мать.

— Что ж, просто прекрасно как ты встречаешь свою горячо любимую сестру со своей дочерью.

Я что, сказал это вслух? Не важно.

Чертчертчертчертчерт.

Это плохо, очень плохо. Как торнадо силой в пять баллов, вот как это плохо, только моя сестра может оставить после себя еще больше разрушений.

— Привет, Дядя Длю!

Я улыбаюсь.

— Привет, Солнышко!

Потом я скалюсь.

— Какого хрена? Что ты сделала, Алксандра?

Ее глаза невинно расширяются. Можно подумать, она удивлена.

— Я? Я пришла, чтобы пообедать с мужем. Это что, преступление?

Когда я учился в школе, один придурок по имени Крис Уитл врезал мне, когда я шел с тригонометрии. Я зависал с его подружкой. У нее были талантливые ручки.

Как бы то ни было, на следующий день Александра нанесла Крису небольшой визит, и заставила его помочиться себе в штаны.

В прямом смысле этого слова.

Знаете, согласно кодексу Этой Сучки, она может трахать мне мозг сколько угодно, но другим запрещено. Теперь понимаете, почему я беспокоюсь.

— Ты была у Кейт, так?

Макензи отвечает за нее.