Все женщины - химеры

- Я бедный, - сказал я с достоинством. - Бедность - наследница музы, а кто сжился с бедностью - тот богат.

Она фыркнула:

- С деньгами бедность переносить легче. Судя по твоему «стронгхолду», конечно.

- Давай за стол, - сказал я. - Нечего щупать детективными глазами мою мебель. Царапины остаются.

Она оглянулась на плиту.

- А что там у тебя кроме пирога?

- Холодное мясо, - объявил я, - семга, орехи, зелень и что-то еще непонятное.

- Тогда надо спешить, - сказала она с сарказмом. - Сам такое меню придумал?

- Зачем? - ответил я в изумлении. - Мужчины должны жрать все. Иначе какие они мужчины?

Она села за стол, красиво подобрав ноги, на меня поглядывает искоса, потому что ее пистолет так и остался лежать на середине стола, как самое главное блюдо. Проверочка, похоже, ей удалась, хотя, видел, чуть не уписалась, когда дуло неожиданно быстро холодно и мрачно взглянуло ей в лицо.

- Это что? - спросила она. - Какое-то у тебя подозрительное все…

Я пожал плечами.

- Мой дедушка говорил «Хлеб да каша - вся еда наша». А сейчас миллиард продуктов доступны, все что пожелаешь!

- А что ты пожелал?

Я изумился:

- Чтоб я да занимался этой хренью? Вон Аня следит за моими потребностями. Как в необходимых микроэлементах, так и… вообще как бы.

- Во всем она хороша, - сказала она язвительно, - недаром все мужчины берут ее…

- Универсальная женщина, - согласился я. - Базовая. Надстройки делаем сами, а и то многие пренебрегают такой ерундой. Базовая женщина и так почти всех устраивает. Мы такие…

- Неразборчивые?

- Некапризные, - уточнил я. - Вот ты как кобра злая, а ниче так…

Она с отвращением покопалась вилкой в салате.

- А это вообще неизвестно из чего готовили… У тебя кухня из Сомали?… Это что, жареные муравьи?

- Как можно, - ответил я в испуге, - муравьи почти люди! Это было бы каннибальство. Всего лишь кузнечики и немного богомолов в соусе. Говорят, в них какие-то питательные штуки. Разглаживают морщины.

Она сказала надменно:

- У меня нет морщин.

- Нигде-нигде? - спросил я с недоверием.

- Нигде, - отрезала она. - Ты же везде позаглядывал. Что ты наливаешь? Что наливаешь?

- Вино, - пояснил я. - Это такой напиток из винограда. В милицейской школе теорию не проходили, а все на практике, все на практике?

Она спросила с подозрением:

- А почему не из бутылки?… Что, сам химичишь? А разрешение есть?

- У меня есть принтер, - напомнил я. - Это и есть мое разрешение. А марсал принтер готовит лучше виноделов.

Она презрительно наморщила нос.

- Кто же пьет марсал с креветками? Дикарь.

- А с чем его пьют?

Она пожала плечами.

- Откуда я знаю? Но марсал красный, и креветки красные, разве это красиво?… Все равно что надеть высокие сапоги и шляпу с широкими полями!

- Да, - пробормотал я сраженным голосом, - тогда да… если так, то еще как да… кто бы подумал, высокие сапоги и шляпу…

- С широкими полями, - уточнила она.

- Да, - согласился я и даже поежился, - это ужасно. Хотя вообще-то если только сапоги и шляпу… то я бы, наверное, стерпел.

Она покосилась на меня с подозрением в больших серьезных глазах.

- Ты на что намекаешь?… Думаешь, на голой высокие сапоги и шляпа с широкими полями будут смотреться лучше?

- Я их просто не замечу, - честно сказал я. - Как и остальные мужчины.

Она фыркнула:

- Примитивы. Но у тебя же нет женских сапог и шляпы?… А то бы я тебе показала, что не сочетаются в любом случае.

- Могу распечатать, - предложил я услужливо.

Она отмахнулась, едва не сбросив с кончика вилки

кусок заморского хрюкта на середину стола.

- Обойдешься. Женщине нужно верить на слово.

- Так то женщине, - протянул я. - А ты какая-то вся полицейская.

Она, накритиковавшись, ела уже спокойно, вообще кажется, что выпендривалась, а так вообще тоже не перебирает, только слабые люди смакуют еду, а еще больше тех вечно зажатеньких, что делают вид, будто разбираются в ней, стараясь показаться хоть в чем-то утонченными знатоками и выше по интеллекту, чем дворник Радж.

И все-таки я уловил, что ее глаза время от времени становятся отсутствующими, словно внимательно выслушивает какие-то инструкции через имплантированный в ухо приемник.

- Что-то новое? - спросил я. - Халифат уже захватил Турцию?… А Франция еще держится или вот-вот падет, как вчера пала Испания?

Она поморщилась.

- Ты о себе думай. Есть данные, что все-таки это ты так прошел, как ангел смерти. Если кто и уцелел…

- Его и допрашивают?

Она вздохнула:

- Если кто и уцелел, то сбежал раньше, чем мы прибыли.

- Тогда у вас нет улик, - сказал я с сочувствием. - Нет человека, который мог бы пройти с пятого по первый этаж, убивая всю охрану.

Она фыркнула:

- Для человека, умеющего стрелять с двух рук, это не так и невозможно.

Я сказал обидчиво:

- Я что, выгляжу стариком? В наше время стрельба по-македонски - архаизм, пережиток седых времен, вроде битвы на слонах. Кто станет таскать два пистолета? Проще взять пистолет-пулемет, тот же «узи» или «Кедр». Вообще, как мне кажется, стрелять с двух рук по разным целям можно только из детских пистолетов пистонами.

Она сказала весело:

- Да ну? У тебя достаточно толстые руки. Накачанные. Ты удержишь оба пистолета.