Все зло в шоколаде!

Публика получила очередное внешнее подтверждение принадлежности новой владелицы развалин Шипоцвета к роду эльфов. Живые дома всегда были фишкой дивнорожденных. Каким уж образом маскирующийся под невинный веночек ядоцвет ухитрился слямзить талант у остроухих адептов Лайшеаллы и применить на практике, Иринка не знала, но претензий предъявлять не собиралась. Напротив, девушка подняла руку и ласково погладила головное украшение, постаравшись передать ему свою благодарность и радость. Довольная волна – подтверждение своеобразной разумности симбионта – стала ей ответом.

Так что жилье у Иринки теперь имелось и с собственной точки зрения, и по мнению обывателей. Осталось придумать, на что жить. Денежки в любом из миров, как бы много их ни имелось, обладают неприятным свойством заканчиваться в самый неподходящий момент, если отсутствует постоянный источник их пополнения. Не шляться же Иринке по лесам, вылавливая маньяков! Во-первых, маньяки – штучные экземпляры, часто не попадаются, во-вторых, еще не факт, что именно она очередным маньяком закусит и финансовое свое состояние поправит. А если наоборот? Спонсировать убийц Иришка не нанималась!

Философские рассуждения о вечном – и скажите, что деньги это не вечная тема! – пресек сдавленный детский вскрик. Иринка выскочила из новостройки, пробежалась до ворот, туда, куда ее вел, как компас, венок на голове.

У ворот, подвешенный вверх ногами, болтался в цепких лианах сторожевого ядоцвета пацан, крайне похожий веснушками на трактирщицу. Рядом с ним стояла, вернее, лежала, опрокинувшись набок, корзинка с едой. Первым делом голодная вампирочка подняла корзинку, спасая свой завтрак, потом переключилась на качественно связанного, даже кляп в виде листика имелся, мальчишку. Тот бешено пучил глаза, но не задыхался. И вообще, насколько Иринка помнила себя, ребенка, повисеть чуток вверх ногами в детстве ей всегда было за удовольствие. Это чем старше, тем неприятнее переносить то, что в детстве было в кайф. В том числе и такую вот акробатику.

– Я что-то неправильно объяснила лорре Марже? Вроде бы договорились, что корзину будут оставлять у ворот, пока я колокольчик не повешу. Задаток уплачен, – отогнув листик-кляп у рта маленького вторженца, сообщила девушка.

– Простите, лорра, я думал поднести, передать, – пискнул мальчишка, а плети, сжимавшие его, сжались чуть сильнее.

Иринка, уже уяснившая, что у нее на голове находится нечто вроде живого пульта управления от всего растительного великолепия на участке, откуда приходит и куда поступает вся информация от уникального симбионта, цокнула языком.

– Врешь!

– Звездной Четверкой клянусь, лорра, не умышлял худого, но уж больно любопытно стало. – Красный от прилива крови к голове мальчишка стал еще более насыщенно-алым, заполыхали даже уши. – Никогда мы чужого не брали!

– Если бы злоумышлял, худо тебе было бы, – задумчиво согласилась Иринка и постучала по лиане, отдавая мысленный приказ веночку отпустить малолетнего балбеса, всей виной которого было неуемное любопытство. Осталось только пожать плечами, как бандиты в мультике про капитана Врунгеля, и констатировать: «Ва бене!»

Плети разжались, возвращаясь в изначальное состояние невинных побегов живописного плюща, и паренек шлепнулся на мягкий цветочный ковер, заменивший корявую несуразность развалин.

– Без меня и моего разрешения сюда входить нельзя, – добавила девушка, напрямую получавшая сейчас данные от венка.

– Задушили бы? – предположил мальчишка, округлив глаза и замирая от сладкого ужаса.

– Эти милые цветочки, малыш, зовутся плющ-ядоцвет. Они прекрасны и невинны с виду, но безопасны лишь для меня. Как ядоцвет погубит незваного гостя, он сам решит: задушит, отравит, погрузит в вечный сон и выпьет все соки или просто свяжет и оставит медленно умирать.

– Ух ты! – В очередной раз поставив Иринку в тупик детской логикой вместо того, чтобы испугаться, пацан буквально засветился восторгом. Кажется, засияла каждая веснушка на его круглой мордахе, ядоцвету же достался воистину восхищенный взгляд.

– А говорили, здесь теперь никакая магия знаков не действует! – выпалил мальчишка.

– Так то магия знаков, а ядоцвет – древнее растение, он сам растет и сам создает себе столько магии, сколько нужно, – рассеянно отозвалась Иринка, транслируя то, что стало достоянием ее разума, контактирующего с «чудо-веночком». – Так что ты лучше за ворота не лезь. Оставляй еду. Я уже обещала, колокольчик куплю, повешу рядом. Позвонишь, знак подашь, и довольно.

– За пустой-то посудой можно входить? – жалобно попытался выторговать право на кусочек приобщения к чуду мальчишка, лупая на прекрасную лорру светлыми глазками, опушенными белесыми ресницами.

– За посудой можно, но от ворот не отходи. Я не всегда дома бываю. Повиснешь ненароком снова и не пять минут, а пять часов тут проторчишь.