Все зло в шоколаде!

Набросив на себя уже порядком опостылевший, крайне качественный и условно чистый плащ эльфийской работы (плюс один к маскировке расы), Иринка собралась на торговый променад по Меладу. Но за ворота в одиночку выйти не успела. Маруська, покончив с молоком, быстренько скользнула за пазуху девушки, совершенно бесстыжим образом вытерев испачканную молоком мордочку об одежду. Что в очередной раз стало тонким намеком на толстые обстоятельства: пополнению гардероба быть! Не может же она таскать перешитые шмотки всяких мертвяков. И пусть вещички у покойного лорр-оль Шипоцвета вполне приличные, но юбки-то он не носил, исключительно брюки, лосины и штаны. Потому единственная уцелевшая после лесного забега деталь туалета модели «юбка» уже никакой критики не выдерживала. Не спасал даже нейтральный темно-серый цвет, искусно маскирующий грязь. Ведь Иринка-то знала, где ее одежонке пришлось побывать! Нет, если бы брюки признавались здешним обществом допустимой женской одеждой не только для особ вольного нрава, Ивкина бы еще могла потянуть время, но на нет и суда нет.

Иринка вышла из дома и, потянув носом невыносимое амбре, доносящееся от соседской курительной урны, решительно пошла в прямо противоположном направлении. К цели можно идти разными дорогами, избежав зверского надругательства над обонянием. Гном, конечно, мужик хороший, но его табак хуже слезоточивого газа.

Прогулочным шагом следовала девушка к цели, никуда не спеша, с интересом оглядываясь. Память-ориентир – это здорово, но своими глазами все увидеть – еще лучше.

В основном квартал был застроен особняками и домами, на это звание пытающимися претендовать. Но попадались и здания, не укрытые за оградами, а мало того что смотрящие окнами на улицу, но и впустившие на первые этажи заведения, приносящие прибыль. Иринка навскидку идентифицировала приличный ресторан, пару кафе, небольшую ювелирную лавочку, шляпную, булочную-пекарню, кондитерскую. И даже аптеку!

Ивкина едва не пустила слезу от ностальгического умиления. Почему-то в ее родном городе, как не раз отмечали приезжие, концентрация аптек на один квадратный метр улицы просто зашкаливала. Кроме шуток, аптеки встречались едва ли не через каждые десять метров. И что самое удивительное, не прогорали. То ли торговали какой-то неведомой иногородним панацеей из-под полы, то ли местный люд очень любил и умел лечиться. Или, как вариант, настолько не доверял официальной медицине, что стремился скупить весь ассортимент лекарств, но в поликлинику на прием не ходил. Сама Иринка предпочитала вовсе не болеть, а если уж прилетала какая-нибудь бяка, то лечилась ударными темпами и через три дня вставала на ноги.

Как бы то ни было, но сейчас нежданно взыграла ностальгия, и Иринку потянуло в аптеку. Отказывать себе в невинном желании поглазеть девушка причины не видела. Толкнула тяжелую дверь со звякнувшим колокольчиком (такой же срочно надо приобрести!) и вошла.

Изнутри аптека оказалась неожиданно больше, чем выглядела снаружи. Кажется, она занимала не один этаж, а два, и потолка-перегородки между ними не было. Лишь прилавок с мерными весами-чашами и высоченные шкафы с лесенками в простенках. Полки ломились от колбочек, коробов, коробочек, баночек всевозможных форм, расцветок и, наверное, запахов. В самом помещении пахло едва уловимо и приятно – сухим разнотравьем. Незажженные по светлому времени суток лампы-шары, сделанные как витражи из цветного стекла, располагались по периметру помещения на красивых цепях.

Но самым прикольным оказался аптекарь. Не седобородый дед, не мудрая златокосая эльфийка с глазами-омутами вечности и не таинственный красавчик-вампир, а зеленокожий морщинистый гремлин с развесистыми ушами-лопухами. На кончиках их и из недр торчали редкие метелки седых волос. Ничего общего с великим и мудрым Йодой в потертом сером халатике этот тип тоже не имел.

Выглядел аптекарь неординарно: кожаный рабочий фартук у него сочетался с кипенно-белой щегольской рубашкой с закатанными до локтей рукавами. Лысую голову аборигена венчал потрясающий головной убор – один в один пиратская треуголка с блестящей брошью. Так блестеть может либо очень крупная истинная драгоценность, либо фальшивка. Но что-то подсказывало Иринке, что здесь имеет место быть первый вариант. А еще у гремлина имелось большое и круглое пенсне в золотой оправе на цепочке. Словом, аптекарь покорил Иринку с первого взгляда. Она замерла у порога, уставившись на колоритное создание в немом восхищении.

– Что, какую гадость сожрала и так расслабило, что стоишь и кашлянуть боишься? – «вежливо» поприветствовал гремлин единственную посетительницу.

Иринка проглотила первую же цитату, пришедшую на ум: «Чувак, ты ох…но прекрасен», – и выразилась более вежливо:

– В первый раз вижу такого потрясающего аптекаря! Замерла от восторга!

– Да ладно, еще скажи, что я вкусный, клыкастенькая, – цинично хмыкнул аптекарь, глянув через пенсне и безошибочно идентифицировав расу гостьи, затем привстал на высокой трехногой табуретке.

Иринка принюхалась и с радостью констатировала:

– Не скажу!