Всё золото мира

Хопкинс, как всегда, не тратил времени на приветствия.

– Через двадцать минут будь на Колдуотере у пожарной команды. Там тебя встретят.

– Но, послушай, я сейчас далековато.

– Где бы ты ни был – выходи немедленно.

«Вызов завершен» – замигало на экране.

Потемкин с неудовольствием оглядел шахматную доску, где партия медленно шла к благоприятному для него эндшпилю. Уж ничья-то тут точно гарантирована, но можно и за победу побороться…

– Я могу оставить партию до нашей следующей встречи, – Вольдемар глядел на Олега понимаюше. Вообще люди с пониманием и уважением относятся к вещам, которые им самим и их образу жизни несвойственны. Вольдемара наверняка за всю его карьеру так, в поздний час, не вызывали на работу. И потому оттенок интереса и даже зависти читался в его взгляде. – Или всё-таки есть время доиграть?

– Есть время поднять тост… – Потемкин взял свой тяжелого литого стекла стакан, плеснул немного бурбона. – Чтобы из-за нас с вами никогда, никого и никуда по ночам не вызывали.

Они чокнулись по-русски и выпили. Потемкин с удовольствием прислушался, как огненная жидкость побежала по пищеводу.

– Да, партию оставьте, если можно. Созвонимся на неделе.

– Надеюсь, ничего плохого? – Вольдемар кивнул на телефон.

– Ничего хорошего – это точно, – пожал плечами Потемкин. – А степень плохости будет видна позже…

По дороге к своему «Кадиллаку» Потемкин, развлекаясь, решал задачку – где именно произошло убийство. В том, что именно убийство – сомнений не было, иначе Хопкинс бы так не разговаривал. Значит, убийство… Но где? Уж точно не в здании пожарной команды. Тогда – либо в предгорной части Беверли Хиллз, где улицы становятся уже узкими и утопают в зелени, но это всё же ещё равнинная часть города. Либо – в горах. Если свернуть дважды направо у пожарной команды – дорога поднимается в горы и там уже стоят дорогие дома, прилепленные к склонам, кое-где над дорогой нависают поставленные на сваях теннисные корты, свешиваются ступенями висячие сады как те, древние, устроенные в честь легендарной Семирамиды…

Для Лос-Анджелеса такой пейзаж – не редкость, город рассекают на части три горных хребта, а холмов и предгорий – и вовсе не счесть. Бывают просто неожиданные, нелогичные даже подъемы местности: в равнинной части, вдалеке от горных массивов – вдруг вспучилась когда-то земля. Предприимчивые люди, естественно, застроили все домами и вот ты можешь любоваться прекрасным видом на долину Сан-Фернандо, сидя на балконе посередине этой самой долины…

Место, где произошло убийство, часто определяет первые шаги в расследовании. Так где же – в низинной части Беверли Хиллс или в горах? Потемкин прислушался к себе – нередко он интуитивно угадывал какие-то обстоятельства еще до прибытия на место преступления. Но в этот раз ничего не придумывалось и, остановившись под уличным фонарем, Олег подбросил квотер: «heads or tails» – загадав, что если выпадет орел – убийство на равнине. Выпал орел. И, сидя за рулем, Потемкин примерно прикидывал, куда именно попадет.

Он однако не угадал. Встречавший полицейский сказал, что труп обнаружен на озере Франклин.

– Где, где? – переспросил Потемкин. – Но уже задавая вопрос понял, о чем речь. Если ехать по этой извилистой дороге в горы, надо миновать обжитой район и еще минут через десять попадешь на уютное горное озеро. Туда ездят редко – это резервный водоем города и рыбалка там запрещена. Купание – тем более. И вообще туда, кажется, направляются только влюбленные… Сколько слышал Олег, никто не называл это озеро по имени. «Озеро на Колдуотере» – да и всё.

По дороге его спутник в двух словах рассказал то немногое, что знал сам. Труп мужчины. Найден сторожем в камышах у воды. Вообще-то это – чистая случайность, что сторож нашел его вечером – место тут тихое и обычно охранник объезжает территорию на машине, заезжает к зданию насосной станции, небольшому офисному помещению – да и возвращается обратно. Государственные служащие – они везде государственные служащие. Они не перерабатывают, профсоюзы ревниво охраняют их права и контроль над ними по жесткости ни в какое сравнение не идет ни с одной частной компанией.

Но вот и озеро. Тихо шепчутся сосны, шелестят темной листвой платаны и тополя. Пирамиды кипарисов вырисовываются на фоне розоватых облаков там, на Западе. В облаках отражаются огни бессонного мегаполиса, мировой столицы кино – и – чего там ешё? – одним словом большого, очень большого города Лос-Анджелес.

Обычная желтая лента, огораживающая место происшествия, здесь выглядела странной. От кого тут отгораживаться? Все, кто здесь в этот ночной час – на работе. Полиция, эксперты, прокуратура, врачи, коронер.

Убитому было лет сорок – сорок пять. Совершено убийство не здесь – это совершенно точно. Вокруг высокие камыши, если бы была борьба – не заметить это невозможно. Насчет причины смерти гадать не приходилось: пулевая рана на виске, еще одна на груди. Может, есть еще что-то? Вскрытие покажет.