Все звёзды и клыки

– Что здесь происходит? – спрашиваю я, хотя в глубине души уже знаю ответ. Я не узнаю никого из жителей Кероста, но среди моих соплеменников есть знакомые лица.

Например, лицо Касема.

Увидев нас в Ферриком, мой личный стражник широко распахивает глаза. Он стоит на опушке леса рядом с Олином – своим отцом, тем самым человеком, который научил нас обоих владеть клинком и защищать себя. Человеком, который каждый день стоит рядом с моим отцом, занимая должность главного советника Ариды.

Хотя Олин никогда не отличался дружелюбным характером, его чистые глаза еще никогда не были в половину такими холодными и даже на четверть такими опасными, как сейчас. И никогда прежде он не насмехался надо мной с такой неприкрытой ненавистью.

– Зудо – не единственный остров, который устал от правления твоего отца, – Кавен проходит сквозь толпу солдат и встает передо мной, гордо вздернув подбородок. – Когда твой отец решил уничтожить этот остров, с ним были лишь те, кому он безоговорочно доверял, – его главные советники. Но он не учел, что не все из них согласны с методами его правления. Ему и в голову не пришло, что кому-то может понравиться идея о том, что магия может быть открыта для всех, особенно после того, как они увидели силу нашей множественной магии в битве и как король может уничтожить двадцать человек за один раз, используя лишь пряди волос или капли крови. Как и я, они хотят иметь возможность пользоваться магией души.

Он кивает Олину, и у меня сердце уходит в пятки.

– Неужели ты думала, что все просто смирятся с тем, что монархия полностью присвоила эту магию себе? Что она отнимает у людей свободу и удерживает их на одном острове только из-за того, какую магию они практикуют? Пришло время все изменить. В тот день, когда мой остров сгорел, другие тоже это поняли.

Я пытаюсь поймать взгляд Касема, вспоминая последнюю ночь, которую мы провели на Ариде, и какой безразличной оставалась дворцовая стража во время кукольного представления. Они позволили людям открыто высказывать неуважение к их собственному королю. Тогда мне показалось, что здесь что-то неладно, но Касем развеял мое беспокойство. Все это время он был частью восстания.

Почему же он защитил меня тогда, в Икае?

Капли пота выступают у меня на висках, когда я делаю шаг назад, и под моими ногами хрустят сухие корни и листья ежевики. Конечно, здесь не вся королевская армия – всего около пятнадцати человек, – но я не сомневаюсь, что все остальные, кто разделяет их взгляды, ждут нас на Ариде.

Кавен делает шаг вперед.

– Монтара ограничивают нас. Твой маленький побег стал идеальным предлогом, который позволил нам вывести солдат с Ариды и укрепить армию. За это я должен сказать тебе спасибо. Твой Верховный Анимант даже не подозревает, что его ждет, – кто-то вкладывает ему в ладонь кинжал, и Кавен сжимает рукоять длинными пальцами.

Мои собственные кинжалы кажутся тяжелыми как свинец.

Они дрожат у меня в руках.

Когда Кавен начинает приближаться ко мне, я изо всех сил сжимаю рукояти и держу оружие наготове. Мои ладони стали совсем мокрыми от пота.

Визидия заслуживает лучшей жизни, и она определенно достойна большего, чем этот человек. Он зашел почти так же далеко, как Като, но я не совершу ошибку Сиры и не стану ждать. Я унимаю свои дрожащие запястья и делаю выпад вперед.

В лесу воцаряется хаос.

Бастиан ловко петляет между березами, используя их как щиты, чтобы увернуться от ударов, и как укрытие, чтобы перехитрить солдат. Он делает финт влево возле одного из деревьев, прежде чем выполнить резкий поворот вправо, уклоняясь от удара противника. Его контратака отбрасывает истекающего кровью солдата прямо в заросли ежевики.

Я заставляю себя не смотреть на его лицо, потому что боюсь, что могу его узнать.

– Не позволяйте им заполучить вашу кровь! – кричу я, призывая всю силу своей магии и позволяя себе утонуть в ее тьме. В ее жестокости. – Мы не знаем, кто из них практикует магию Кавена.

Феррик остается рядом со мной, используя свою скорость, чтобы одолеть нападающих и убедиться, что мы с Кавеном останемся один на один. Ватея исчезла из виду, и я понятия не имею, когда русалка успела ускользнуть, но надеюсь, что она в безопасности.

Кавен сражается только одним кинжалом, но он искусен и ловок. Он уклоняется от моих ударов и бьет меня в бок. Я успеваю увернуться в самый последний момент.

Кавен использует ту же магию, с помощью которой Сире удалось проклясть всю Ариду: я не могу позволить ему украсть даже каплю моей крови.

Я рассекаю воздух костяным кинжалом. Кавен пригибается, чтобы избежать моего клинка, и парирует ударом в живот, отбрасывая меня прямо на спину Феррика. Он падает, но сразу же вскакивает на ноги, а затем торопливо поднимает меня с земли.

– Позволь мне помочь, – настойчиво говорит он, но без огня мне нечего делать с его отрезанными конечностями.