Все звёзды и клыки

Женщина и ребенок – не единственные, кто заметил наше появление. Мы привлекли внимание всех, кто работает над этим зданием – судя по всему, небольшим магазином. Вопреки совету Бастиана, я сбрасываю свой плащ и упираюсь коленями в землю для устойчивости. Может, у меня нет скорости магов времени, но в этот момент мною руководит яростная решимость. Она душит мое горло, заставляя меня снова и снова бить молотком по деревянным доскам, пока моя кожа не становится влажной от пота, а дыхание – рваным и отрывистым.

Каждый удар отзывается во мне стыдом и злостью. Все еще хуже, чем я думала. Как отец мог это допустить? Наш народ должен быть здесь, а не на роскошном празднике среди факелов и барабанов, и не на рынке, покупая обычный товар по завышенным ценам, пока в другой части королевства люди страдают и терпят лишения. Как он мог даже не отправить им материалов?

Маленький мальчик не жалуется, но с каждым ударом молотка его лицо искажается от боли. Его руки покрылись ссадинами, а лицо покраснело от ярости. Я замечаю, что Феррик тоже наблюдает за ребенком.

– Эй, – мягко говорит он, привлекая внимание мальчика. – Как тебя зовут?

Ребенок колеблется и поворачивается к женщине, ожидая разрешения. Она не произносит ни слова, и мальчик снова смотрит на Феррика.

– Меня зовут Армин.

– Судя по твоим рукам, тебе нужен перерыв, Армин, – Феррик придвигается ближе к мальчику. – Позволишь мне их вылечить? Это займет всего минуту.

Армин снова смотрит на женщину. Она еле заметно кивает головой, и этого оказывается достаточно, чтобы ребенок бросил свой молоток и с довольной улыбкой подставил Феррику свои раскрасневшиеся ладошки.

Лекарь принимается за работу, и мальчик морщит нос от странного ощущения, которое всегда приходит вместе с исцелением: быстрая вспышка боли, а затем – тревожное тепло.

Феррик старается не показывать, насколько утомительна магия восстановления, но его напряжение заметно по нахмуренным бровям и плотно сжатым губам. Пока он лечит руки ребенка, от его ладоней исходит бледно-оранжевое свечение.

– Невероятно! – мальчик восторженно разглядывает свои руки, а Феррик отстраняется назад, вытирая пот со лба. Наконец-то руки Армина соответствуют его возрасту: они стали мягкими и гладкими, без ссадин и отслаивающейся кожи.

Люди украдкой наблюдают за лекарем и мальчиком, не отрываясь от своей работы, но я вижу, что их любопытство достигло предела.

– Я рад, что тебе лучше, – Феррик улыбается и поворачивается к женщине, протягивая к ней руку. – Я могу помочь и вам.

Но она раздраженно отталкивает его руку.

– У моей боли есть причина, – ворчливо говорит она. – Я хочу запомнить это навсегда. Лучше помоги им, – женщина указывает на небольшую группу людей, собравшуюся за спиной у Феррика.

– У меня защемило плечо, – говорит один из них, в то же самое время, когда другой спрашивает, можно ли как-то помочь с его ноющей шеей.

Губы Феррика едва заметно подрагивают, пока он смотрит на их лица, полные надежды. Но он не колеблется ни секунды. Юноша выстраивает всех в очередь и хлопает по свободному участку земли рядом с собой. Первый рабочий садится перед ним, выставив вперед левую лодыжку, и лекарь торопливо приступает к работе.

Я отвлекаюсь от работы только один раз, когда женщина позади меня прижимает ладонь к моей спине, и я вздрагиваю от неожиданности. Сама того не осознавая, я начинаю двигаться так быстро, что мои собственные руки расплываются у меня перед глазами. Мир вокруг меня остается прежним, но я так сильно ускорилась, что мое дыхание превратилось в хриплые вздохи. Стена, над которой я работаю, быстро поднимается вверх: гвоздь за гвоздем, доска за доской – но нас все еще слишком мало для того, чтобы работа шла в нужном темпе.

Бастиан молча работает рядом со мной, ударяя молотком и поднимая доски с такой скоростью, что движений почти не разобрать. Я уже не понимаю, как долго мы здесь находимся, но никто из нас не пытается остановить другого. Мы трудимся в безмолвном согласии, потому что это – самое меньшее, чем мы можем помочь.

После того как все излечены, а магазин, над которым мы работали, снова цел, женщина смахивает пот со лба и облокачивается о стену, чтобы сделать несколько долгих усталых вдохов. Я стараюсь не смотреть на ее лицо, постаревшее раньше времени. Она снова кладет ладонь к моему плечу, и мне кажется, будто из меня выкачали всю энергию.

Задыхаясь, я жадно хватаю ртом воздух, а мой молоток падает на землю, и руки замедляются. Во время работы я даже не замечала усталости, но теперь она навалилась на меня тяжелым грузом, почти сбивая меня с ног. Мои руки напряжены и покрыты мозолями, словно я работала без перерыва целую неделю. Я прижимаю ладони к земле, стараясь усмирить свое дыхание и унять дрожь в коленях.

Какая странная и опасная магия.