Все звуки страха

Клэр Докстадер так плотно сжала губы, что на щеках появились ямочки.

— Только бабник вроде тебя — ничем не лучше Гарри, такой же мерзавец — мог так об этом спросить!

Поль лишь пожал плечами. Вытянувшись во весь рост и откинув со лба соломенную челку, он сосредоточился на сигарете. А на Клэр ему и смотреть не хотелось. Такая штучка у него в гостиной вслед за Жоржеттой. Слишком уж скоро. Да еще и жена друга. Поль неторопливо затягивался и думал о чем-то невнятном. Он казался слишком длинным для этой кровати, нескладным. Вряд ли интересным для женщин. Но, похоже, некоторый интерес он для них все-таки представлял, поскольку Клэр разглядывала его уже как-то совсем по-другому. Даже сама атмосфера в комнате неуловимо переменилась — словно Клэр вдруг поняла, что вторглась не только в гостиную Поля, но и в его спальню. Туда, где не только принимают гостей, но и занимаются кое-чем еще. Они оказались совсем рядом друг с другом — пока еще разделенные неким обстоятельством, которое, как оба прекрасно понимали, в любой миг могло раствориться как дым. И оба вдруг ощутили неловкость. Поль прикрылся простыней, а Клэр отвернулась.

Тут, к счастью, внимание отвлек гудящий и булькающий кофейник.

— Черт возьми, а сколько же сейчас времени? — спросил Поль (спросил, скорее, самого себя, чем Клэр, что-то вроде самозащиты). Потом, схватив с ночного столика будильник, уставился на дурацкий циферблат, будто цифры и стрелки хоть что-то для него значили. — Проклятье, три часа ночи! Вы там вообще спите когда-нибудь? — Поль откровенно играл роль походного котелка, который указывает чайнику на закопченный бок. Сам он не спал сутками, а теперь и вовсе не собирался ложиться — так кого же он дурачил театральными вопросами с деревенским акцентом?

Решив поправить задравшуюся юбку, Клэр приподнялась в кресле — и Поль в очередной раз насладился теми маленькими радостями, которые мини-юбки доставляют такому ценителю женских ножек, каким он себя считал. Так и не ответив на его восклицание, Клэр умело перехватила его взгляд. Сначала просто позабавилась — а потом втянула этот взгляд в свои глаза.

Дельце раскручивалось. И очень даже запросто. Договор об использовании удобного случая и разделении вины заключили без всякого обсуждения. Даже без обоюдного согласия о его необходимости. Поль развелся не так давно, чтобы начать задумываться о высоконравственном поведении, а Клэр все никак не могла остыть от нанесенной ей обиды. Никто еще не произнес вслух название игры, но оба уже готовы были играть — и оба понимали неизбежность того, что ожидалось с минуты на минуту.

И. в тот самый миг, когда Поль Рид допустил, чтобы страстные желания, одиночество и чувство вины, собравшись воедино, толкнули его на прелюбодеяние (почему не назвать вещи своими именами?) — на любовное действо, что творится без катализатора самой любви, — вот тогда в темном и пустом углу комнаты стало происходить что-то страшное и отвратительное.

Но Поль пока еще ничего не подозревал.

— А что это ты именно ко мне решила рвануть? — беспечно спросил он у Клэр.

— Ну, ты единственный из моих знакомых, кто мог в такое время не спать… и я просто голову потеряла… слишком разошлась, чтобы как следует подумать. — Клэр умолкла, сказав куда больше, чем ей казалось. Из всех тех мест, куда она могла отправиться, из всех вшивых баров, где она могла с кем-нибудь познакомиться и в отместку переспать, из всех знакомых ей и Гарри супружеских пар, из всех дешевых гостиниц, где ночь невинного сна стоила бы ей от силы долларов восемь, — из всего этого Клэр выбрала Поля и его спальню-гостиную. Выбрала дыру в тот мир, где из душевной боли и разочарования могла родиться вина.

— Кофе еще не готов? — поинтересовалась женщина.

Поль соскользнул с кровати и прошел на кухоньку, прекрасно сознавая: Клэр не сводит взгляда с его обнаженного торса. Желая того, чего ему на самом деле не хотелось, он полагал, будто знает, к чему все идет. Поль думал, что, когда все закончится, когда они убьют что-то друг в друге, он просто станет презирать и ее, и себя. И больше ему этого не потребуется. Как же он ошибался!

Когда Поль передавал Клэр кофейную чашечку, их пальцы соприкоснулись — и по-новому вдруг соприкоснулись их взгляды. Той ночью в миллионный раз был пройден вечный замкнутый круг. Цикл тот, однажды начавшись, должен был продолжаться.

А тем временем в темном углу медленно и неотвратимо продолжало расти то, что во всем своем безобразии осталось незамеченным. Их бесчувственная связь стала повивальной бабкой на странных родах.