Всеблагое электричество

Пока я дожидался поезд на перроне подземки, наскоро накидал схему площади, потом усмехнулся, вырвал листок, смял его и выкинул в урну. Если Джузеппе и в самом деле скрывается в этом доме, вечером появятся неплохие шансы отправить его на тот свет. И не могу сказать, что в этом не будет ничего личного…

Огороженная высоким забором территория Общественной больницы округа Кулон занимала половину квартала и включала в себя больше десятка отдельных корпусов. В поисках санитара пришлось изрядно между ними побродить, пока наконец одна из выбежавших покурить на улицу медсестер не направила меня на задворки терапевтического отделения.

Эндрю Кларк оказался высоким и темноволосым, с кислым лицом язвенника. Он сидел в одиночестве на лавочке в тенистом и сыром дворике, рядом стояла бутылка молока, а на расстеленной газете была выложена французская булка и кусок сыра.

Невесть с чего захотелось завалить санитара на землю, легонько стиснуть шею и давить, пока не вылезут глаза. Аж руки задрожали, и пальцы судорогой свело.

Наваждение прошло столь же быстро, сколь и накатило; я подошел к лавочке и на всякий случай уточнил:

— Эндрю Кларк?

Санитар поднял на меня хмурый взгляд и медленно кивнул.

— Чего надо?

— Есть пара вопросов о вашей работе в «Готлиб Бакхарт».

— Пятьдесят франков, — с ходу обозначил свои расценки Эндрю Кларк.

— Не понял? — разыграл я недоумение.

— Интервью стоит пятьдесят франков. Нет денег — до свидания.

Ушлый охранник направил меня сюда точно неспроста; наверняка эта парочка неплохо зарабатывала, обчищая карманы криминальных репортеров.

Я достал карточку частного детектива на имя Августо Маркеса и продемонстрировал ее санитару.

— Меня интересует один из пациентов сгоревшего отделения…

Эндрю Кларк фыркнул.

— А кого он не интересует, скажите на милость? — Санитар сдвинул булку и сыр на лавочку, развернул мятую газету и продемонстрировал портрет встреченного мной на задворках «Парового котла» сиятельного. — Награда за информацию о местонахождении этого психа пять сотен, так чего ради мне помогать вам даром?

— Он был там? — уточнил я.

— Был, — с кислой миной подтвердил Кларк. — Есть деньги?

Я сел рядом и сказал:

— Меня интересует не он.

Санитар усмехнулся.

— Да ладно!

— Не он.

— А кто, скажите, пожалуйста?

Я посмотрел в глаза собеседника и произнес первое пришедшее на ум имя:

— Петр Ларин.

— Первый раз слышу, — пожал плечами Эндрю Кларк.

— Вы знали по именам всех пациентов?

Санитар взял булку и покачал головой.

— Нет, не знал, — подтвердил он, откусил хлеб, прожевал, глотнул молока и вновь покачал головой. — Нет, только по номерам и прозвищам.

— Петр, Питер, Пьер, Пьетро, Петрос, — перечислил я имена. — Пациент вырезал на себе эти имена. Помните такого?

Эндрю Кларк поскучнел и явно намеревался сообщить, что ничего об этом не знает, но вдруг передумал и кивнул.

— Был такой.

— Как его звали?

— Просто пациент из второго карцера.

— Карцера?

— Комната с обитыми войлоком стенами, — пояснил санитар. — Как на самом деле звали пациента, я не знаю. Несколько раз делал ему уколы успокоительного, видел порезы. Только к чему это все? Спаслись пациенты из общих палат, из карцера ему было не выбраться.

Я достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул собеседнику фотографию с обожженным человеком.

— Вот черт! — выдохнул Эндрю Кларк, бледнея. — Откуда это?

— Предоставил клиент, — сказал я и спрятал фотографию обратно в конверт. — Что ты можешь о нем рассказать?

— Пятьдесят франков, — вновь завел свою шарманку санитар. — Давайте пятьдесят франков и спрашивайте, что хотите. У вас будет полчаса.

— Да мне аванс в сотню выписали! — попытался я поторговаться, но Кларк уперся на своем и не пожелал скинуть ни сантима. Руки так и чесались ухватить длинную шею с крупным кадыком и слегка стиснуть ее, но мне нужны были ответы на вопросы, а вовсе не дохлый санитар, поэтому пришлось раскошелиться.

Я достал из бумажника банкноту в пятьдесят франков и выложил ее на лавку между нами, а когда Кларк потянулся за полтинником, легонько ударил его по руке.

— Сначала ответы!

Санитар поморщился, достал карманные часы и засек время.

— Спрашивайте!

— На чем специализировалось отделение?

Санитар пожал плечами.

— Понятия не имею. Профессор Берлигер никому ничего не объяснял, разве что его ассистент был в курсе. Но с ними поговорить уже не получится. — Эндрю Кларк глотнул молока и поморщился от неприятного воспоминания. — Сгорели оба.

— Но специализация же какая-то ведь была? Шизофрения или…

— Нет!

— Что — нет?

— Не было никакой специализации, — уверил меня санитар. — Диагнозы у всех были разные!

— Но не могли же всех лечить электротерапией!

Эндрю Кларк взглянул на пятьдесят франков и после тяжелого вздоха сообщил:

— Все пациенты были сиятельными. Все до одного.

— Вот как? — хмыкнул я.

Зачем профессору понадобилось собирать сиятельных? От чего он собирался излечить их — нас? — с помощью электротерапии? Какой, черт побери, был у меня диагноз?!

— Истории болезней и списки пациентов отделения — где они сейчас? — спросил я после недолгих раздумий.

Санитар прожевал булку и сообщил: