Всегда говори «всегда»

…На кладбище до одури пахло черемухой, пели птицы. Ночью прошел дождь, и все было чистое, умытое, свежее. Ольга стояла над открытой могилой. За спиной у нее топтался кладбищенский рабочий с цигаркой в зубах.

– Ну что, зарывать, что ли?

Ольга бросила на крышку гроба горсть земли и отошла в сторону, давая рабочему место. Ну вот и все. Бумаги Григория Матвеевича, несколько картин и пачка фотографий упакованы и сданы в камеру хранения на вокзале. Вечером Ольга увезет их в Москву. Больше ее здесь ничего не держит, не связывает с прошлым. Счет закрыт. Она заберет детей, начнет с ними новую жизнь в новом месте и никогда не станет оглядываться назад.

* * *

На летучке шеф устроил ей жуткий разнос.

– Громова, ты работаешь плохо. Плохо! – Грозовский вышагивал взад-вперед по кабинету, видно было, что всерьез злится. – Ты вообще не работаешь! Уезжала на три дня, вернулась через неделю, ни хрена не сделала. Ты думаешь, я тебе деньги просто так буду платить?

– Дим, да почему плохо-то? Нормально Громова работает, – попыталась вступиться за Ольгу Дарья. – Пивняки, слава богу, довольны этими, как они… Гоблинами.

Но Грозовский был другого мнения.

– Хрен бы с ними, с гоблинами!.. Пивняки – это один – один заказ! И не самый большой! Слава тебе господи, хоть бармалеек с бармалейчиками Бойко разрулил. А поручали, между прочим, тебе, Громова! Ну? Что ты молчишь?

Ольга сосредоточенно разглядывала носок туфли. Как Дарья ее туфли называет? Ах да, чуни…

– Я предложила свой вариант… Но он, наверное…

– Наверное!..

– Хотя мне показалось…

– Когда кажется, креститься нужно! – сообщил Грозовский. – Народная мудрость.

– Хорошо, я постараюсь…

– Вот иди и старайся. Остальные тоже свободны.

Остаток дня Ольга честно пыталась сосредоточиться на рекламе стирального порошка, которой ее озадачила Дарья, но ничего не получалось. Полный ступор. То, что слоны Грозовскому не понравились, окончательно ее подкосило. Ольге казалось, она все очень здорово придумала, поняла, как делать эту треклятую рекламу. Думала, разгадала секрет философского камня. А оказалось – нет. Посмотреть бы, что там Вадим наваял. Может, будет понятно, что от нее требуется.

– Даш! А можно мне посмотреть, что Вадим придумал? Ну, хоть направление какое! А то я билась, билась и… ничего. Можно?

– Легко! Сейчас распечатаю! – Дарья пощелкала мышью, и принтер немедленно начал выплевывать листы. – Бери, смотри, учись.

Ольга вытащила из принтера стопку бумаги, посмотрела… Лицо у нее вытянулось.

– Торкнуло, да? – Дарья пристроилась рядом. – Заказчик на обсуждении крокодиловыми слезами плакал. От умиления. Идея заботы и силы. Слон, слониха и слоненок, счастливая семья.

Ольга с ужасом смотрела на Дарью. Что происходит? Она сошла с ума?

– Вадик три дня был национальным героем – такому монстру угодил! – продолжала Дарья. – Грозовский с ним только что взасос не целовался. По всей конторе носился, всем в нос его шедевры совал и поучал, что именно так надо работать! Между прочим, твои первые рисунки он тоже всем в нос пихал. А теперь вот Вадиковых слонов.

Ольга наконец обрела дар речи.

– Даша… Это мои слоны.

Дарья вскинула бровь, посмотрела на Ольгу поверх очков.

– Не поняла?

Ольга метнулась к столу и принялась рыться в ящиках. Должны были остаться эскизы, черновые варианты, она же Вадиму только чистовые отдала… А была еще куча неоконченных слонов, карандашных набросков, сто пятьдесят вариантов счастливого семейства… Да где же они, господи!

Ольга один за другим выдвигала ящики, вытряхивала содержимое прямо на пол. Ничего! Черт! Черт побери! Они же были! Они совершенно точно были здесь!

Дарья подошла, уселась в кресло и принялась постукивать карандашом по колену.

– Можешь объяснить, что это все означает? Что ты ищешь?

– Слонов! – Ольга раскраснелась, глаза блестели – она была вне себя. – Я ищу своих слонов! Потому что это мои слоны! Мои, а не Вадима Бойко!

Ольга отодвинула Дарью вместе с креслом и стала шарить на стеллаже. Может, там? Нет. Слонов и след простыл.

До Дарьи начало доходить.

– Хочешь сказать, что Бойко…

– Да! Да! Я показала ему слонов. Еще перед отъездом. Он сказал – слишком сахарно! Сказал, что сам покажет Грозовскому и чтобы я не обольщалась! Он их украл, понимаешь?! Украл и сказал, что это его слоны?! И эскизов нет! Ничего нет!

Ольга без сил опустилась в кресло. Ее трясло мелкой дрожью.

– Даша! Что теперь делать?!

Дарья задумалась на секундочку, глотнула кофе и резюмировала:

– Ничего. Все уже сделано.

Потом они сидели на бульваре, курили, и Дарья в сотый раз объясняла Ольге, какая она дура.

– Я не дура. Это мои слоны и моя идея! – твердила Ольга.

– Ничего похожего. – Дарья откинулась на спинку скамейки и щурилась на солнце. – Это была твоя идея. Ясно? Была. А теперь это идея Вадима Бойко. Заказчику, могу тебя обрадовать, совершенно наплевать, какая фамилия у художника – Бойко или Громова! Наши корпоративные дрязги – кто у кого украл, кто с кем переспал, кто кого под монастырь подвел, – они ведь никого, кроме нас, не касаются. И ни хрена ты не докажешь, и, главное, доказывать некому.

– Грозовскому…

Дарья присвистнула: