Всегда твой, но сегодня чуть меньше

В метании и поиске внезапной пропажи я рыскал по комнате, пока не увидел её за пределами: она в шёлковом платье (непривычном для её гардероба, но полностью подчёркивающем ангельский образ) неспешно погружалась в озеро, пока полностью не нырнула в него. Я интуитивно, со страха, побежал за ней спасать её, скидывая с себя одежду, и уже на берегу она вышла из воды, махая мне и улыбаясь.

– Знойно, да? – весело она кричала мне, перебиваясь смехом. – Если не дышать, то очень даже приятная вода.

– Господи, а если бы ты утонула? – почему-то сказал ей я, истинно беспокоясь о Софии. – Выходи!

– Пойдёшь за мной?

Она снова скрылась в воде, ныряя словно дельфин и бултыхаясь. Я выставил руки в бока. Солнце не грело, а обжигало плечи, находясь в зените. Глупо было смотреть на его ослепительный вид, но я посмотрел.

«Не помню, когда здесь стояла такая жара», – стирая пот, затекающий в глаза, я пытался пригрозить солнцу, но оно не слушало меня, становясь горячее и ближе.

Оно будто пыталось хлестнуть нас своим импульсом. Было необычайно, неестественно близко. После уже я обратил внимание на дымку там, в глубине леса, а голубое небо разрезали продолговатые линии. Это меня не волновало, только лишь как там София. Всего пару дней назад она кошмарила меня, а сейчас я боюсь за неё, как за собственного ребёнка. Обидчиво я заходил в воду, иначе заработал бы на ступнях ожог от горящей земли. Ноги обмакнуло будто парное молоко, а сквозь пальцы проходил прохладный обмякший торф. Я входил глубже и глубже, пока ноги не схватили в цепи. Дрожь прошлась по всему телу, а я, плескаясь, пытался оторваться от чьих-то лап, потеряв равновесие и упав в воду. Лишь после София вынырнула, озарив всю округу гоготом довольного ребёнка.

– Видел бы ты своё лицо! – переливаясь смехом, тыкала в меня пальцем девушка.

Я не стал оправдываться, лишь пустил волной в неё, ополоснув, а она посчитала это игрой, заливая меня в ответ, хоть я и был в уязвимом положении.

– Что же тебе не нравится здесь? – спрашивала меня София, но я не мог ничего ответить, иначе тухлая вода попала бы мне в рот.

Я встал в полный рост. Посмотрел на Софию, пытаясь не спускать взгляд на обмокшее платье. Просверлив недовольством, я отвернулся и пошёл назад, к домику. Но на пути ко мне стоял мой новый друг – потрёпанный Дед Мороз в той же благородной стойке.

– У Вас есть одно желанье, месье, – издалека, но будто возле уха, говорил он мне, – Вам нужно лишь выбрать его.

Озадаченный, в ступоре, я встал на кромке воды, уже не зная, чего ожидать. Я боялся отвернуться к Софии, боялся отвернуться от Деда Мороза, боялся пошевелиться, дёрнуться. Дыхание схватило.

– Ну же, – вопрошала София со спины, – ты ведь знаешь, что загадать.

– Нет.

– У Вас, Месье, осталось мало времени, – вторил Софии Мороз.

– До чего? – спрашивал я уже двоих мучителей, не ожидая ответа.

– До, – отупился Мороз, подбирая слова. – До того, как солнце перестанет греть.

Такой ответ провоцировал ещё больше вопросов, и казалось, лучше бы я не задавал его. Набравшись смелости, я повернулся к Софии.

– Солнце перестанет греть?

– Здесь солнце всегда греет, – продавая мне это место, кивала София с её фирменной улыбкой. – Ты пойдёшь…

Уже зная продолжение вопроса, я истерично посмеялся ей в лицо.

– Кто ты?

– Я – кто угодно, – сказала София.

Сон отпустил мои глаза. Я снова оказался в своей квартире, которую заполонило солнце. Не было того беспокойства, что пробуждало меня раньше. Не было страха, который пленочной оберткой вытеснял весь дух из меня. Я проснулся, как надо. Как требовалось. Спокойно встал, хоть и немного гудела голова. Я был спокоен. Что тоже настораживало.

Я не пытался обдумать увиденное, рефлексировать его, беспокоиться, как раньше. Просто сон. Просто кошмарный сон, который снится мне порядком лет, хоть сейчас он подпортился. Сошел с рельс. Он не был безумным, это факт. Он просто был необычным. Как все сны – необычные, так и он. Почему я ставлю его на какой-то пьедестал? И что, что он выходит за рамки? Может, вся проблема была в недосыпах, постоянной работе ночью? Правильно, что я решил уйти оттуда.

Кофе, сигарета, день. Я обещал себе убраться в квартире. Наверно, сделаю это вечером. Пока есть лёгкая отдушина, нужно делать фото. Любые фото, не соблюдая рамок, непритязательные. Любые. Я был в опустошении, но не сказать, что грустил. Будто Сизиф наконец докатил камень наверх. А я всего лишь получил ответ на один из множества вопросов и решил, что с меня хватит. Что будет, когда я узнаю, зачем и куда мне идти? Нет, этого мне точно не нужно. Да и куда идти, если это просто сон? Просто. Сон.