Всегда твой

— Кстати, не пропустил ли я пункт, где мы снова с ней разговариваем? — Рис спрашивает, прежде чем очаровательная улыбка, которую он использует, чтобы добиться своего, легко растягивается на его лице. — Ты должен был дать мне знать, Феникс, мне и самому есть что ей сказать. Может быть, мы с ней встретимся на этой неделе. — В завершение он подмигивает мне.

Я огибаю стол и спокойно подхожу к нему. Я знаю, что он думает, будто я собираюсь ударить его, но почему я должен обижаться из-за этого ублюдка?

Я вдавливаю большой палец в плоть его плеча прямо за ключицей и слегка надавливаю. Он тут же краснеет, на его лбу проступает вена, боль пронзает все тело, и он заваливается на спину, его мышцы болезненно сокращаются.

Он пытается вырвать мою руку, но я держу крепко.

— Ты не сделаешь этого, — говорю я с удовольствием.

Наконец я ослабляю хватку и отступаю назад, пока он сжимает плечо.

— Принято к сведению, приятель. — Он говорит, задыхаясь. — Черт, как больно.

— Придурок, — говорю я ему, возвращаясь к стойке, чтобы взять свой кофе со льдом.

Роуг меняет тему, прежде чем мы перейдем ко второму раунду.

— Что ты думаешь о следующих выходных?

За последние пару лет я начал участвовать в подпольных боях. В зависимости от даты или места проведения, это обычно разные виды боев, от ММА и муай-тай до стандартного бокса и кикбоксинга.

Я доминировал в ММА и муай-тай, а в боксе только пробовал. Так как я хотел повысить свой уровень, я договорился о бое в следующие выходные против Троя Фрейзера, подпольного чемпиона по боксу, который был непобедим в своих последних десяти боях.

Это будет интересный, кровавый поединок, и все предвкушают долгую, изнурительную борьбу между нами, я в том числе.

— Думаю, все хорошо, — отвечаю я, надеясь, что смогу сосредоточиться на подготовке к бою, а не на великолепной рыжей, из-за которой мой член натягивает штаны каждый раз, когда я думаю о ней. — Должно быть хорошее шоу. Парни, вы собираетесь поставить на него деньги?

— Мы будем хорошими приятелями и поставим на тебя, Феникс, но…., — начинает Рис и смотрит на Роуг в поисках помощи.

— Но трудно игнорировать эти десять побед подряд. — Завершает он без эмоций.

— Я когда-нибудь проигрывал кому-нибудь из вас деньги? — спрашиваю я, осушая свой стакан.

— Нет.

— Нет, — подтверждает Рис.

Я бросаю на них острый взгляд и ухожу, предоставив этому факту говорить самому за себя. Эти двое точно знают, что получают, когда ставят на меня.

* * *

Через несколько дней мы с Рисом заканчиваем футбольную тренировку и вместе с другими игроками направляемся к лифту. Я перевожу внимание на себя: я только что принял душ и одет в простую белую футболку и джинсы, пока мы все подшучиваем друг над другом.

— Удачи, Макли. Похоже, она тебе понадобится, — говорит Бен, смеясь.

— Похоже, она тебя терпеть не может, приятель. — Халил добавляет.

— Никто из вас не должен беспокоиться обо мне. И за нее тоже, — отвечает Рис, его тон кусается. — Она будет моей до того, как истечет время пари, это я вам гарантирую.

Я захожу в лифт и встаю в углу сзади, прислонившись головой к стене позади себя, и молча слушаю.

Рис — идиот. Как только он увидел Тайер — четвертую соседку Сикстайн, Неры и Беллами, — он стал одержим ею. Он заключил дурацкое пари с Девлином, одним из наших товарищей по команде, на ее счет.

Возможно, ситуация с пари отчасти была спровоцирована мной. В мою защиту он снова заговорил о Сикстайн.

Как собаки Павлова, я собирался стимулировать его — с помощью наказаний вместо поощрений — держаться от нее подальше.

Я испытываю некоторое чувство вины из-за пари, потому что Тайер кажется клевой, но главное — я знаю, что Рис будет жить и жалеть об этом. Я чувствую это.

Лифт опускается вниз и открывается на этаже под нами под звуки возбужденных разговоров. Мой обзор загораживает Бен, который стоит прямо передо мной, поэтому я не вижу, кто это.

— Извините, нам придется немного потесниться. — Раздается голос, затем звуки нескольких шагов по лифту, и люди затихают, чтобы освободить место.

Это группа девушек, идущих из своей раздевалки, и когда я вижу, как несколько из них пробираются за Беном, чтобы занять свободное место, я узнаю ее.

С ее мокрых волос капает вода, а голова наклонена, когда она протискивается между людьми и в конце концов оказывается передо мной.

— Ой, простите! — говорит она, случайно наступив мне на ногу. — Я не хотела… — Слова замирают у нее на языке, когда она наконец поднимает голову и смотрит в мои темные глаза. Легкая улыбка сползает с ее лица, когда она узнает меня.

Так близко я могу пересчитать каждую веснушку на ее лице. С самого детства я хотел это сделать.

Я чувствую запах шампуня с ароматом розы, исходящий от ее волос, и мои глаза закрываются, когда я сопротивляюсь желанию зарыться в него носом, чтобы запечатлеть этот запах на своих обонятельных рецепторах.

Вместо этого я напрягаюсь.

— Какого черта ты себе позволяешь? — огрызаюсь я, когда она придвигается ближе ко мне.