Всегда твой

Люди продолжают набиваться в лифт, толкая тех, кто уже в нем, друг к другу. Бен делает шаг назад и натыкается на Сикс, заставляя ее попятиться ко мне. Ее ладонь ударяется о стену между моей рукой и боком, когда она ловит себя, но это не помогает ей оторваться от меня.

Все ее тело прижато к моему, словно мы два идеально подходящих друг к другу кусочка пазла. Я чувствую каждую ее часть, от бедер до плеч, так как они остаются приклеенными ко мне.

Она смотрит на меня снизу вверх, ее шея полностью выгнута назад из-за разницы в росте, но я держу голову наклоненной назад к стене, уставившись на счетчик номеров над дверями.

Каждый ее изгиб прижимается ко мне, умоляя прикоснуться к нему.

Это чертова пытка.

Если я посмотрю на нее, если загляну в эти широко раскрытые зеленые глаза, мой член станет твердым. Мне требуется все, чтобы сдержать себя, чтобы не смотреть ей в лицо.

— Это не моя вина, — возражает она, немного запыхавшись — то ли от усилий, то ли от волнения, я не уверен, — прежде чем попытаться отодвинуться от меня.

Ничего не получается, она только еще сильнее трется об меня.

Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на своей вынужденной медитации, но они так же быстро открываются, когда я чувствую, как что-то упирается мне в живот.

На этот раз я смотрю на нее сверху вниз.

Не может быть, чтобы это было то, о чем я думаю.

Ее глаза еще больше расширяются, когда она смотрит на меня, а губы слегка приоткрываются. Она знает, что я это почувствовал, но ждет, когда я заговорю.

Я медленно наклоняю голову, прижимаясь губами к ее уху, чтобы никто меня не услышал. Здесь чертовски шумно, девчонки болтают с парнями о выходных, и никто не обращает на нас внимания, но я все равно решаю говорить шепотом.

Мое горячее дыхание ритмично падает на ее кожу, когда я выжидаю несколько тактов, прежде чем заговорить, посылая медленную дрожь по ее позвоночнику.

Мой рот прижимается к ее уху.

— Скажи, что мне, блять, показалось.

Ее голос звучит с придыханием, когда она говорит.

— Феникс…

— У тебя проколот сосок? — я рычу, звук зарождается в моей груди и поднимается в горло.

Она напрягается и начинает отступать, но я не собираюсь позволить этому случиться, пока не подтвердил свое новое открытие.

Я хватаю ее за бедра обеими руками и заставляю прижаться к моему телу.

Она замирает, когда чувствует, как мой теперь уже явно твердый член упирается ей в живот.

— Отпусти меня, — шипит она, но в ее просьбе нет ни капли тепла.

Я игнорирую ее и прижимаюсь грудью к ее груди, вверх-вниз и влево-вправо, ища трения с ее пирсингом.

Ошибки быть не может, это штанга, проходящая через ее левый сосок.

У меня темнеет в глазах и раздуваются ноздри, когда я снова чувствую прикосновение металла на себе. Наша одежда служит защитным барьером, но я все равно чувствую его.

Я не хочу опускать взгляд и проверять, видно ли его сквозь одежду, потому что если да, то я сойду с ума.

— У тебя проколот сосок. — Я подтверждаю, вытягивая слова против раковины ее уха.

От вожделения у меня голова идет кругом.

Я хочу увидеть, как выглядит пирсинг на ней.

Я хочу знать, какого цвета ее соски, какой формы и каковы они на вкус, когда я их облизываю и покусываю.

Я хочу схватить ее сиськи, зарыться лицом и членом между ними и трахать их, пока не исполню свои самые грязные фантазии.

Вопреки здравому смыслу, моя рука движется вверх, пока я не касаюсь боковой поверхности ее сисек. Прикосновение невинное, хотя по испуганному взгляду Сикс мне кажется, что я без предупреждения засунул два пальца глубоко в ее киску.

Я чувствую, как вздымается ее идеальная грудь, и думаю о том, что если я сдвину большой палец на несколько дюймов в сторону, то смогу щелкнуть по этому украшению.

Позади нас все зашли в лифт. Дверь закрывается, и он начинает спускаться.

Она переставляет ноги под предлогом необходимости их переставить, но игрок узнает игрока. Так же, как я двигался раньше, чтобы почувствовать ее пирсинг, она двигается, чтобы потереться о мой член.

Если она продолжит тереться об меня, я кончу в свои джинсы прямо здесь, рядом с пятью моими самыми близкими друзьями.

Она смотрит на меня из-под ресниц и бросает взгляд, от которого у меня стынет кровь. Мои глаза уже прикованы к ней, я вижу, как она краснеет, как учащается ее пульс и бьется о кожу, как ее глаза кокетливо двигаются вокруг нас, стараясь, чтобы никто не увидел эту эротическую сцену.

А я тем временем наслаждаюсь тем, как хорошо она реагирует на мои прикосновения.

И я хочу увидеть больше.

Я передвигаю большой палец на пару сантиметров, пока он едва не задевает украшение. Она тихонько вздыхает, но в остальном замирает, потрясенная моим смелым шагом.

Я провожу большим пальцем под металлическим стержнем и поднимаю его вверх. Она стонет, и я чуть не теряю дар речи.

Стон едва слышен, поэтому никто больше его не замечает, и слава богу, но это самый сексуальный звук, который я когда-либо слышал. Словно животное зовет своего самца.

Мне требуется каждая йота самообладания, чтобы не трахнуть ее у стены на глазах у нашей публики.