Всегда в бою

Дело в том, что у нас вообще имелось мало тяжелой артиллерии — две пушечные артбригады и один гвардейский минометный полк, причем одна из бригад и гвардейский минометный полк были нам временно приданы из состава артиллерии 1-го Прибалтийского фронта. Естественно, что теперь, когда 43-я армия перешла в состав войск 3-го Белорусского фронта, эти артиллерийские части уходили от нас. Оставалась только одна 37-я пушечная артбригада, но и она находилась далеко от Тильзита — под Мемелем. Как бы ни торопились артиллеристы, прибыть в новый район к утру они не успеют. Да если бы даже и успели, времени на разведку целей у них не останется. Значит, и огонь тяжелых орудий не принесет должного эффекта.

Связываюсь по телефону с командующим артиллерией 1-го Прибалтийского фронта. Генерал Хлебников, как обычно, начинает с шутки:

— Ну что, сбежал от нас к Черняховскому?

— Приказ начальника — закон для подчиненных, Николай Михайлович. Помогите по старой памяти.

— Это чем же?

Я изложил то, что нас волновало. Н. М. Хлебников оставил за нами приданную артиллерию.

— Владей до завтрашнего вечера, — сказал он.

Решение, которое, отбросив все формальности, принял генерал Хлебников, позволило нам получить некоторое численное превосходство над артиллерией противника. А до этого соотношение сил было практически равным: у нас — 471 стол, у фашистов — 432 ствола.

Армия начинала наступление одновременно по всей своей 132-километровой полосе, поэтому создать необходимые плотности в артиллерии и пехоте мы не могли. В среднем эти плотности составляли по 0,5 стрелкового батальона и по 4 артиллерийско-минометных ствола на километр фронта[109].

Концентрация войск, прямо скажем, очень слабая. Однако цифры эти нельзя воспринимать изолированно. Они, как и приказ командующего 3-м Белорусским фронтом о введении в бой 43-й армии, станут понятными, если учесть общую обстановку, стожившуюся перед правым крылом фронта к исходу дня 19 января.

Наши соседи — 39-я и другие армии, решительно взламывая оборону противника, отбрасывали его на запад. Гитлеровцы были вынуждены бросить все резервы, чтобы сдержать это наступление. Они пытались сдержать, но не могли. В этот момент удар 43-й армии с севера, через Неман, даже ограниченными силами, выводил ее в тылы группировки противника, оборонявшейся перед 39-й армией. Это как максимум. А как минимум, такой удар заставит вражеское командование раздробить свои усилия.

Утром 20 января после короткого, но мощного артналета стрелковые цепи 90-го и 103-го корпусов стремительным броском по льду преодолели Неман, за которым уже вел бой в районе Тильзита 54-й корпус. Бон в траншеях был незатяжным. Как мы и предполагали, фольксгренадеры и фольксштурмовцы сразу же хлынули в тыл беспорядочными толпами, их командиры потеряли управление войсками. Упорное сопротивление встретили наши части лишь в городе Тильзит. Три стрелковых полка 54-го корпуса упорно пробивались через центр города, взламывая оборону 69-й немецкой пехотной дивизии. Отлично действовали в уличных боях воины 801-го и 997-го полков подполковников А. М. Хохлова и П. Л. Рогалева. Они уже вышли на юго-западную окраину города, когда встречный удар через Неман нанесла 115-я стрелковая дивизия 103-го корпуса. Тильзит был полностью очищен от противника. А вечером мы слушали по радио приказ Верховного Главнокомандующего и залпы артиллерийского салюта.

Вскоре после полудня наше наступление переросло уже по всему фронту в преследование поспешно отходящего противника. Были созданы передовые отряды. Обгоняя вражеские колонны, они захватывали узлы дорог, мосты, господствующие высоты, удерживая их до подхода главных сил.

Боевая задача войск 43-й армии, а следовательно и передовых отрядов, состояла в том, чтобы, стремительно преследуя отступающих гитлеровцев вдоль побережья залива Куришес-Хафф, не давать им закрепиться в северной части Земландского полуострова, на заранее подготовленных рубежах по реке Дайме и в районе города Гранц. Этот город, расположенный на побережье, близ основания косы Курише-Нерунг, являлся базой снабжения мемельской группировки. Захват его нашими войсками предопределил бы и падение Мемеля, так как 40-й немецкий танковый корпус, его оборонявший, лишился бы последней тыловой коммуникации.

Конечно, если бы армия располагала двумя-тремя танковыми бригадами, частями самоходкой артиллерии, мы создали бы достаточно сильную подвижную группу, что упростило бы решение поставленной задачи. Но у нас имелся только один 1491-й самоходно-артиллерийский полк, вооруженный легкими машинами с 76-мм пушками. Полк был придан 54-му корпусу, который являлся у нас наиболее сильным по своему составу и, наступая на левом фланге армии, должен был действовать с опережением, как бы подсекать тылы фашистских частей, отходивших к реке Дайме вдоль берега залива Куришес-Хафф.