Всегда в бою

— Надо запросить армию. Пусть пришлют понтонный батальон.

— Уже запрашивал. Нет у них понтонов. Думайте!

Саперы подумали, поговорили между собой, даже поспорили.

— Есть выход, — сообщил Волков. — Будем строить мост из плотов.

— Артиллерию он выдержит?

— Выдержит. Нарастим сверху соломой, заморозим — пройдут и танки.

Саперы ушли, а для меня проблема переправы еще не решена. Строить мост можно тогда, когда на западном берегу будет хоть небольшой плацдарм. А переправить бойцов для захвата плацдарма можно только по мосту. Заколдованный круг получается.

Ждать, пока сойдет вода и снова обнажится лед? Противник как раз на это и рассчитывает. Он стремится выиграть время, чтобы привести в порядок свои потрепанные части, укрепить новый рубеж обороны.

Решить проблему помог капитан Романов. Он пришел в штаб дивизии, располагавшийся на территории истринской больницы, и предложил следующее: как только вода сойдет до того уровня, когда реку можно будет форсировать вброд, он поведет свой батальон. Лучше — ночью. Захватит плацдарм, а там — дело за саперами.

— Допустим, — говорю, — выберешься из реки на берег, а что дальше? Поморозишь людей…

— Не поморожу, — ответил он. — Фашисты нас никак не ждут. А это уже половина успеха. Захватим траншею, обсушимся в блиндажах…

12 декабря в Истру приехал К. К. Рокоссовский. Доложил я ему план форсирования. Командарм, однако, промолчал.

— Вы утверждаете план?

— Пойдемте-ка на реку, — предложил он.

Мы вышли к реке. Мороз, звезды, черная вода. В лощине — огонек костра, снуют темные фигуры. Это бойцы старшего лейтенанта Трушникова вяжут плоты. Поговорил командарм с саперами, и мы вернулись на КП.

Константин Константинович долго пил чай и по-прежнему молчал. Потом он надел шинель, и я проводил его до машины. Настроение у меня было скверное. Я уже достаточно хорошо знал командарма. Если он молчит, значит, недоволен планом и думает за меня. Решает мою боевую задачу.

Генерал Рокоссовский сел в машину, она отъехала, но потом затормозила. Он открыл дверцу, крикнул:

— Утверждаю! Действуйте!

Лет двадцать спустя, во время инспекционной поездки в войска Киевского военного округа, оказавшись на Днепре, маршал Рокоссовский вдруг заговорил со мной об Истре и этом эпизоде.

— Более чем рискованным показалось мне твое решение, — заметил он. — Не манекены ведь, живые люди. По такому морозу — и вброд… Вспомнил я и мировую войну, и гражданскую. Не нашел сходного случая и другого решения не нашел. А когда машина уже отъехала, подумал: что же я делаю? Ни «да» не сказал комдиву, ни «нет». Нехорошо! Вот и остановил машину…

Переправу для главных сил дивизии мы решили навести выше монастыря. Это место оказалось вполне подходящим и для саперов, и для переброски батальона Романова. Река здесь делала петлю, охватывавшую будущий плацдарм с востока и юга. Следовательно, наша артиллерия могла более надежно прикрыть атаку батальона, а затем и постройку наплавного моста.

В ночь на 13 декабря уровень воды в Истре значительно спал, и батальон Романова бесшумно спустился с берега и скрылся во тьме. Около часа минуло в тревожном ожидании. Но вот на той стороне взвилась серия цветных ракет, дробно застучали пулеметы, автоматы, винтовки.

По заранее пристрелянным целям ударила наша артиллерия, небо озарили бледные вспышки орудийных зарниц. Потом дал залп 17-й гвардейский минометный дивизион. Мелькнули огненные хвосты реактивных снарядов, багровое пламя растекалось где-то в глубине обороны противника.

Саперы Волкова уже несли к берегу плоты, сталкивали их в реку, сами забирались в ледяную воду. Работали споро, вязали плот к плоту. Наплавной мост, озаряемый вспышками разрывов, удлинялся с каждым часом.

Позвонил Суханов:

— Батальон Романова продвигается к высоте «Фавор». Захвачены два орудия, около тридцати пленных. Ввожу в бой батальон Юсупова. Прошу огня по траншее на южной окраине села Никулино.

К рассвету уже два батальона 258-го полка дрались на плацдарме. Саперная рота Анатолия Трушникова дотянула мост до западного берега и теперь увеличивала его прочность и грузоподъемность, намораживая на плоты связки соломы.

В тот же день с южной окраины Истры начал переправляться на западный берег 131-й полк, а еще ниже по течению реки — 36-я бригада. (40-я стрелковая и 17-я танковая бригады после освобождения Истры были переданы в подвижную группу генерал-майора М. Е. Катукова).

На участке 131-го полка плацдарм был захвачен благодаря инициативным действиям Петра Григорьевича Курильчика — того самого кавалериста, который прибыл к нам с пополнением в Дедовск. Он отличился в первом же бою, под поселком Лени-но, и по представлению командира полка старшине Курильчику было присвоено звание младшего лейтенанта.