Всего лишь измена

— Дольская, ты с дуба рухнула что ли? — постучала она по затылку костяшками пальцев.

Я нахмурилась:

— В смысле?

— Ну, кто принимает такие подарки от почти незнакомых мужчин?

Я пожала плечами:

— У него этих цацок вагон и маленькая тележка, — сказала в своё оправдание.

— Вагон не вагон, — подруга кивнула, словно знает, о чём говорит, — Думаешь, такие, как он, просто так их дарят?

— А как? — я насупилась.

— Отрабатывать будешь, — она усмехнулась.

— Ты, наверно, забыла? У него моя мама работает, — фыркнула я.

— Дольская, ну ты и чучундра, конечно! — вздохнула подруга.

— Я верну их! Как только увижу его, — посмотрела на серьги. Те лежали в коробочке. Я их, конечно, примерила! Не смогла устоять.

Сидели они, как влитые на мочках. И так подходили к глазам…

— Ага, — покивала Миланка. Знала, что я не верну. Почему-то в мужской психологии она разбиралась значительно лучше, чем я. Хотя мы и были — ровесницы.

Глава 7

Сегодня «проверочный день». Инспектор санэпидемстанции с регулярным визитом уже приходил и оставил очки. Человек он в ведомстве новый. Волновался, наверно, сильнее, чем я! Мне-то уже не впервой. Провела, показала.

— Да у вас образцовый порядок! — удивлённо заметил худой паренёк.

Я улыбнулась:

— Стараемся.

Заметила шмат паутины в углу, закусила губу:

— Кофейку не хотите?

— О, спасибо! Было бы здорово, — чуть расслабился он.

Я напоила его свежесваренным кофе, предложила хрустящий вишнёвый пирог. Он довольно урчал и наяривал! Так вдохновился, что даже забыл окуляры у нас на столе.

«Вот недотёпа», — подумала я и сложила очки рядом с кассой. Милка сегодня гундосит. Я велела лечиться! Пока не избавится от соплей, на работу не выйдет. Хотя, она будет работать из дома. Будет опять совершенствовать пункты меню. Наблюдать за процессом на кухне сквозь пытливый глазок установленных видеокамер.

Колокольчик на двери звенит. Я решаю, что это инспектор пришёл за своими очками. Хватаю, иду к нему, чтобы отдать. Но на середине пути застываю…

Пульс учащается! Биение сердца в висках нарастает, когда я смотрю на того, кто пришёл.

Высокий мужчина заходит, оставив порог позади. Двери за ним закрываются. Я отступаю на шаг и веду по нему недоверчивым взглядом. Свободный костюм и рубашка без галстука. Но стиль деловой. Конкурент? Потенциальный партнёр? Нет! Ни то, ни другое.

Стараюсь не выдать себя и дышу глубоко. Да уж, время его изменило! Окреп, возмужал, стал серьёзным мужчиной. С бородой, сединой на висках. Боже, сколько ему? Пятьдесят шесть. Двадцать лет мы не виделись. Как это долго…

— Виталина, — одно только слово и стон вырывается прочь из груди.

Я поправляю причёску. Когда-то и я была пышноволосой и огненно-рыжей. Но первые роды и стресс привели к алопеции. Помню, как волосы сыпались. Я рыдала! Боялась, совсем облысею. Процесс прекратился, а страх не исчез.

— Изменился? — роняет с усмешкой.

— А я? — говорю.

Неловко стоять, приглашаю войти, указав на незанятый столик. Официантка Лариса подходит.

— Что ты будешь? — смотрю на Никиту. На мужчину, который совсем не похож на него! Борода закрывает лицо, но глаза смотрят пристально.

Он произносит:

— То же, что и ты.

Усмехаюсь. Так всегда говорила я сама, когда мы бывали вдвоём в ресторане.

— Тогда, будь добра, облепиховый чай и творожный десерт, — обращаюсь к Ларисе.

Та уходит. И мы остаёмся вдвоём. Нет, в нашем зале есть несколько прочих гостей. Но даже звуки чужих голосов не способны меня успокоить.

— Никита, зачем ты пришёл? — говорю напрямую.

К чему имитировать радость от встречи? Я точно не рада! Скорее, напугана. Когда он звонил, я подумала — сон. Но вот он, реальный! Сидит и внимательно смотрит.

— Просто хотелось увидеть, — звучит отговорка. Ну-ну!

Лариса приносит заказ. Я улыбаюсь, киваю. Беру на себя роль гостеприимной хозяйки, плещу по глоточку полезного чая себе, и ему.

— Мм, очень вкусно, — одобряет Никита, сделав первый глоток.

— Лимон, апельсин, зелёный чай в качестве основы, пряные травы, облепиховый джем.

— Это твоё кафе? — интересуется он.

— Мы вместе открыли, с подругой.

— ВитаМила, — повторяет название, — Неужели та самая Мила?

— Та самая, да, — говорю.

Вспоминаю, как мы говорили о Милке. Лежа в постели, после долгих сеансов любви. Мы говорили о многом! О нём, обо мне. Темы для разговоров никогда не кончались. Как не кончалась и страсть…

— Выходит, мы с тобой теперь коллеги? — усмехается он.

Я собираюсь спросить, почему. Но вспоминаю о ресторане. Том самом, где я отмечала свои двадцать лет. Это — его ресторан! В этом городе многое было — его. Но, насколько я знаю, богатства семьи Богачёвых слегка поредели.

— Выходит, что так, — отвечаю я сдержанно. Отвожу недвусмысленный взгляд.

Никита, глотнув ещё чаю, подаётся вперёд. Плечи его пиджака собираются плотной гармошкой. Неосознанно я вспоминаю, каким было раньше его обнажённое тело. Подтянутым, сильным, родным…

— Ты изменился, — роняю.

— А ты всё такая же, — щурится он.

Я усмехаюсь:

— Пожалуйста, только не ври!

Этот обмен комплиментами словно разрушил заслон между нами.

Никита смеётся:

— Нет, правда. Я видел тебя в соцсетях.