Всего лишь полностью раздавлен

– Я вообще ничего не смог посмотреть.

Уилл наклонил голову и провел ладонью по моему бедру.

– Мне жаль, что я тебя отвлекаю.

– Тебе должно быть жаль, – согласился я, откидываясь на диване.

Он забрался на меня и прижался своими губами к моему рту.

А потом раздался звук ключа, поворачиваемого в замке, и мы отскочили друг от друга с такой координацией, что олимпийская команда по спортивной гимнастике позеленела бы от зависти.

Тетя Линда и дядя Рой смеялись, когда вошли в дом. Они выглядели такими отдохнувшими, какими я не видел их неделями.

Тетя Линда широко улыбнулась, когда заметила Уилла.

– Уилл, привет, как у тебя дела? Мы целую вечность не встречались.

А он, побледнев, таращился на нее чересчур долго, прежде чем ответить. Сначала я подумал, что, наверное, он психовал из-за того, что нас чуть не поймали, но понял, что дело в другом. Он просто был в шоке, увидев тетю Линду. Точнее, ее тощую, серокожую, замедленную версию.

– Здравствуйте, – сказал он слабым голосом. – Я в полном порядке. Как… как вы?

– У меня все просто потрясающе. Мы только что съели лучший стейк на свете в том новом местечке, которое открылось на Мейн-стрит.

У меня были сомнения по поводу того, сколько кусков мяса тетя Линда смогла проглотить, учитывая ее аппетит в последнее время, но я не собирался об этом заговаривать.

– Кафе «Бернетти»? – уточнил Уилл. – Мы хотели его проверить.

– Ох, обязательно сходите. Там очень романтично.

Тетя Линда никак не могла подумать, что «мы» в ее реплике относилось ко мне и ему. Она понимала, что если мы с Уиллом решим сделать наши отношения публичными, то она узнает об этом даже раньше, чем я, поэтому я предположил, что она поддразнила Уилла. Возможно даже, чтобы показать ему, что это нормально.

Уилл моргнул, глядя на меня. Я задумался, представлял ли он нас на свидании – и какой была для него эта мысль: приятной или ужасающей.

Я бы спросил его, но мне внезапно стало страшно услышать его ответ.

– Спасибо, – наконец проговорил он непринужденным тоном.

Мы с Уиллом собрались и вышли из дома. Лишь тогда мы вспомнили, что даже не притронулись к сладостям.

– Она теперь выглядит по-другому, – сказал я, когда мы оказались за пределами слышимости.

– Да. Ты упоминал, что ей стало хуже, но увидеть самому – это совсем иное.

– И сегодня – еще ее хороший вечер.

– Олли, мне жаль.

– Не надо никого жалеть. Она здесь, и мы тоже – и продолжим бороться.

Я остановился возле моей машины.

– Было здорово увидеться с тобой, – сказал Уилл. – Давай поедем завтра куда-нибудь? Что-то думаешь о том месте в лесу?

Что ж, намечался не ужин при свечах, но пока и это неплохо. Я мог принять приглашение. Особенно учитывая то, как мне понравилось в лесу прошлый раз, когда мы были там несколько дней назад.

– Да. Заметано.

Он внимательно на меня посмотрел, и внезапно я понял, что он имел в виду по поводу желания прочитать чьи-то мысли.

– Уже не могу дождаться.

– Что это такое?

Мистер Тео возвышался над партой Уилла, держа стопку эссе, которые он проверил на каникулах. Он казался не столько злым, сколько раздраженным. Я наблюдал за преподавателем и Уиллом с другого конца аудитории. Их стычки (раз в две недели) – это как включать мыльную оперу, которую ты смотришь месяцами. Тот еще бред, но с быстрыми диалогами и высокой драматичностью, и было сложно отвести взгляд, даже если у тебя есть дела поважнее.

Уилл склонил голову набок.

– По-моему, это мое эссе. Вы просили нас сдать их перед зимними каникулами, вы что, не помните?

Мэтт, сидящий на задней парте, захихикал.

– Я просил письменную работу о символизме и литературных приемах. А ты сдал эссе о том, почему «Повелитель мух» – аллегория на Америку Трампа.

– Аллегория – это прием! Вы сами так говорили, сэр, и на прошлом уроке, и раньше – перед праздниками.

– Один прием, в эссе, где надо было использовать как минимум четыре. И это уж точно не тот прием, который применил автор для повествования, поскольку «Повелитель мух» написан около века назад.

Уилл оглянулся через плечо на Мэтта и усмехнулся.

– Не знаю, мистер Тео, может, Голдинг был телепатом.

– Ты хотел сказать «ясновидящим». Уилл, если ты хочешь, чтобы домашние задания стали подспорьем для политических разглагольствований, то для данной цели есть много других предметов. Английская литература – явно не в их числе. Перепиши. Сдай в понедельник.

– А кто-то – республиканец, – одновременно со звонком на перемену пробормотал Уилл так, чтобы его услышали.

Мистер Тео решил проигнорировать его слова.

Уилл бросил на меня быстрый взгляд, когда выходил с Мэттом из аудитории. Наверное, чтобы посмотреть, смеюсь я или качаю головой. Если честно, я делал все сразу.

Я медленно направился в кафетерий, думая о нашей с Уиллом будущей поездке после школы. Когда с нетерпением ждешь чего-то такого, дни проходят намного быстрее.

– У Нив есть секрет, – сообщила Джульетт певучим голосом, когда я наконец сел за обеденный стол.

Нив встревоженно подняла взгляд.

– Не сейчас.

– Почему?

– Дарнелл будет здесь секунд через тридцать.

– Тогда поторопись.