Всего лишь сделка

Девушка даже не повернулась в ее сторону, погруженная в свое горе она уже не на что не обращала внимание. Белозерская была больше похожа на оживший труп, перевязанная голова, синяки под глазами, разбитые губы, и очень бледная. Кира набрала в рот воды и брызнула на подругу. Васса заморгала, удивление сменилось раздражением. «Жива, только слегка в коме. Вытащим».

— Ты что Белозерская в йоги записалась? Медитируешь?

— Что ты тут делаешь?

— Провожу реанимационные мероприятия.

— Я никого не хочу видеть.

— Не, подруга, так не пойдет.

— Кира, уйди! Я не хочу никого видеть!

— Нет. Я тут с тобой буду, и если я умру от скуки, моя смерть будет на твоей совести.

— Ты знаешь?

— Знаю. Всё знаю.

— Раз знаешь, отстань от меня!

— Нет. Это не обсуждается. Вон мне уже и койку рядом с тобой приготовили. Будем лежать вместе и умрем вместе, раз уж ты решила умерать, то только вместе со мной.

— Я ребенка потеряла! А ты, ты…

Васса разрыдалась, Кира села рядом с ней и обняла. Холодкова гладила ее по спине и говорила глупости, а Васса все плакала.

— Ну, ну, моя хорошая. Все будет хорошо, это просто полоса такая, а дальше мы все выдержим. Думай о другом, тебе нужно думать что дальше, а не о том что было. Медсестра, конечно дура, но в одном она права, у тебя ещё будут дети. Радуйся. У тебя они ещё будут, и ты будешь самая лучшая мама, ненормальная мамочка, сумасшедшая мамаша. Они у тебя будут.

— Прости, Кира. Я не хотела делать тебе больно.

— Мне не больно, я уже давно смирилась, давно.

Холодкова укачивала Вассу как маленького ребенка, Кира не замечала, что и сама плачет, слезы катились по щекам, но она этого не чувствовала.

— Если бы я знала, что все так закончится, я бы туда не пошла.

— Не терзай себя. Ты все равно пошла бы туда, иначе это была бы не ты. Даже если бы знала, что все так будет, ты бы все равно пошла. Просто ты не могла сделать по-другому. Поэтому мы тебя и любим, потому что можешь сочувствовать и переживать за других. Не мучай себя, все уже случилось. Ничего не поправить. Нужно жить. Нужно бороться. Нужно идти дальше.

— Как?

— Придумаем. Сегодня можно плакать, а завтра, завтра мы начнем жить.

Васса плакала, а Кира обнимала ее и утешала. «Главное заставить тебя думать о другом, я это сделаю, даже если мне придется делать тебе больно».

— Васса, я через пару часов вернусь.

— Хорошо.

— Вот ноутбук, интернет подключен и телефон я тебе оставлю, а вечером Миша твой принесет. Начинай работать.

— А надо?

— Надо. Это приказ.

— Хорошо.

Работа не избавит от боли, но поможет не думать о ней хоть какое-то время. Холодкова уехала, встреча прошла быстро и безрезультатно, только впустую потраченное время. Звони Самин, отчитался, как выполнил ее обязанности. Минут через сорок она уже будет у Вассы. Телефон опять начал звонить.

— Привет, Кира.

— Привет, Коста.

— Я тут подумал, я тебя совсем-совсем не смогу увидеть, хоть на десять минут?

Кира улыбнулась, было в этом «совсем-совсем», что-то детское и такое родное.

— Если хочешь, можешь увидеть меня в субботу, заодно заценишь какой я заправский учитель.

— Чему учишь?

— Как чему? Чему я могу научить? Только как выменять часы на евро по очень выгодному курсу.

— Куда ехать?

— А я знаю? мне дорогу показывали, а точный адрес я не знаю.

— Объясняй дорогу.

— Я адрес узнаю и скину тебе позже.

— Договорились.

— Я за рулем, ты меня слегка отвлекаешь.

— Понятно, вечно у тебя на меня нет времени.

— Я тебе предупреждала. Пока.

— Пока.

Кира осторожно вошла в палату, Васса сидела на кровати и смотрела в монитор.

— Что пишут?

— Бардак такой, меня всего две недели нет, а там полная неразбериха. Заказы не могут забрать даже, только приехать и проверить то или не то прислали, а они не могут.

— Избаловала ты их, вот и обленились, слишком много на себя взяла.

— Идиоты, такой грант упустили, ничего делать не умеют.

— А зачем им, если ты все неплохо делаешь. То за одного работу делаешь, то за другого.

«Злись, злись подруга, злость тебе сейчас нужна».

— А ещё лес, нужен лес.

— А это такая проблема?

— Проблема, они же даже не почешутся, только ныть могут! А ещё на объекте черте что твориться, заказчик звонил, злой как черт. Я на твой телефон переадресацию сделала, столько сообщений и большей частью от разъяренных заказчиков.

— Пусть Аристарх с ними и общается, он же директор.

— А что ж твой Ильин-то за тебя не трудится?

— За меня Самин работает. Может, я с заказчиком твоим встречусь?

— Сама встречусь. Филиппыч с ними никогда общаться не мог, это же не чистая реставрация, а скворечники, он даже их не слушает, так как сам лучше их все знает, только это реальные деньги, реальные зарплаты. Только у меня денег нет на такси.

— Я отвезу.

— Нет, это очень рано и проще на такси.

— Как хочешь, деньги дам.

— Мне бы ещё помыться.

— Спрошу у врача. Я тебе пижаму привезла, твою любимую в мишках.

— Вид у меня будет самое то, с пробитой головой и в пижаме с мишками.

— Одежду привезти?

— Нет, в пижаме поеду, а то не верит, что я в больнице.

— Ты главное валокордин возьми, а то ещё заказчик помрет ненароком. Пойду к врачу.