Всего лишь сделка

От боли она отступила назад, зацепилась за какую-то веревку и рухнула на землю. Пуля снайпера прошла навылет, пострадало плечо. Евсеев всегда стреляет в сердце, бронежилет бы спас, наверное.

— Молодец, девочка, мы все записали и киллера взяли. Молодец. Хорошо держалась.

Врач быстро обрабатывал рану, подполковник тоже ловко строчил протокол допроса, всего лишь надо поставить подпись.

— Я сегодня ещё нужна?

— Нет. Может вас спрятать? Охрану поставить?

— Не надо. В больницу и домой.

— Отвезут.

Больше часа проторчала с врачами, но все же уболтала домой отпустить.

У больницы ее уже ждали, она послушно села в машину.

— Это чтоб я не забывалась?

— Нет, Кира Алексеевна, Вы не должны были пострадать.

— Буду делать вид, что верю в это, Тибор.

— Вы в безопасности. Ваша семья тоже.

«Тигр обещал, что я в безопасности, значит в безопасности. Как только Евсеев окажется в камере все его связи оборвутся».

— Я отвезу Вас домой.

— Хорошо.

— Мое предложение о сотрудничестве еще в силе.

— Я им воспользуюсь, позже. Сейчас мне надо сменить жилье.

— Можете жить у меня. Для нашего сотрудничества это будет даже лучше.

— Через неделю переду.

— Завтра вам привезут ключи, документы и об условиях дальнейшего сотрудничества переговорим через неделю.

— Хорошо.

Доехали до дома Киры быстро. Холодкова зашла в опостылевшую квартиру, она заставляла себя здесь жить, ведь ее не могут сломать, а потом какая разница, где спать, когда нет сердца. Яна-Кира отдала ей ключи, документы, телефон и сумку с личными вещами. На этом контракт с двойником прекращался, ей больше не нужно готовиться к войне. Но и мира не будет. Кира набрала номер, ответили быстро.

— Кира? Ты где?

— Здравствуйте, Саврасов. Уберите своих людей или их уберу я.

— Кира, что с тобой?

— Если завтра я их замечу рядом с собой, им сделают очень больно. Я предупредила.

Она жива, остальное было неважно… А утром он узнал кто заказчик. Об аресте Евсеева упомянули вскользь, словно ничего не произошло, а Саврасов точно знал, что к его аресту причастна Кира, знал, словно сам присутствовал там. Он знал, что она устроит ловлю на живца, но не знал, что охотник столь опасен. Он бы и сам так сделал, но осознание того, что ее могли убить, было ужасно. За ней был кто-то сильный. Всего пара человек могла оказать ей такую поддержку.

«Ты же сам хотел, чтоб она вернулась в поднебесье. Она и вернулась. Без тебя».

«Почему, когда у тебя что-то болит, все начинают бить туда». Вот и Самин случайно задел рану, Кира скривилась от боли, рука дернулась, и очередной лист бумаги был испорчен.

Пришлось объявлять об уходе на планерке. Никто не удивился. Никто никаких вопросов не задал. Через неделю, так через неделю.

Можно сказать почти триумфальный уход. Александровский зал Кремля хорошая точка в карьере в богодельне. Ильин и Брагинская получали награды за вклад в культуру, несли очередной наивный и никому ненужный бред, свято веря, что их наконец-то оценили по заслугам. Мой последний день в их конторе закончится торжественным обедом с Президентом. «Сегодня вечером перевезу вещи к Тибору. Послезавтра первая сделка, в которой я буду его представлять». Она уже видела свою жизнь на несколько лет вперед. И список. Надо забрать оставшиеся личные вещи. Только Самин остался в конторе.

— Кира, надумаешь вернуться, я тебя возьму обратно.

— Не надумаю. Мне здесь делать нечего.

— Найду что. Буду ждать.

Холодкова улыбнулась на прощание, и ушла не оглядываясь.

Тибор отдал в ее распоряжение половину дома. Кира обосновалась в одной из спален на третьем этаже, облюбовала кабинет на втором и оккупировала библиотеку, там она чаще всего работала. Единственное место, куда она могла заходить только с разрешения хозяина дома, был его кабинет, туда ее сейчас и пригласили. Тибор привычно сидел за огромным столом, немного морщился, читая очередные сообщения с полей битвы.

— Добрый вечер.

— Добрый, Кира. Минут через пять освобожусь.

— Подожду.

Холодкова привычно пошла к стеллажам с книгами. Кира осторожно взяла в руки старинное издание «Государя», кожа с золотым теснением, толстые страницы желтоватой бумаги, неадаптированный текст.

— Кира!

Пришлось оторваться от любимого Никколо.

— Вы рассмотрели мое предложение?

— Да. Есть небольшие дополнения. Меняю свой оклад на защиту семьи.

— Их и так будут защищать.

— Тогда меня все устаивает. Ничего нового вы мне не предложили, посредничеством я занимаюсь уже много лет.

— Только изменятся суммы контрактов.

— Для меня это просто цифры.

— Это ваша часть от пирога.

Тибор передал ей документы, Холодкова быстро их изучила.

— Зачем?

— Ценным людям надо соответствующе платить.

— Я передам эти акции вам в управление.

— Как хотите, Кира. Как в офисе?

— Нормально, там не бываю, я же не наймит. Тибор, вы же не за этим меня пригласили.

— Да. Готовься заменить Минского, готовься к войне с подчиненными.

— Всегда готова! Сколько я там пробуду?

— Месяца два, пока замена не сможет полноценно управлять отделом.

— Первый зам меня невзлюбит.

— Вас это волнует?

— Нет. Ведь меня любите вы.

— Так всем и скажем.

— Ага. Еще что-то?

— Нет.

— Я могу забрать книгу?

— Можете.