Всего лишь сон

– Я воспитываю ее одна, – поток изливающейся исповеди наконец набирал силу, чтобы обрушиться на Меган. Она не была против. – Я все для нее делала, – продолжила женщина, отойдя на пару шагов от ограждения, – я допоздна работаю, отказываю себе во всем, чтобы обеспечить ее. Ей всего двенадцать… Она всегда выглядит аккуратно и опрятно, у нее лучшая одежда, я слежу за ее питанием и здоровьем. У нее есть все. Но неделю назад она ушла жить к моей матери, которая не только ее поддерживает в этом решении, но и настраивает против меня. Я выждала два дня, но, когда я приехала к ним, дочь, стоя за спиной своей бабушки, кричала, глядя мне в глаза, что она меня ненавидит, что я испортила ей всю жизнь, что она больше не хочет жить со мной, потому что не любит меня. Она называла меня такими злыми и грубыми словами, которые, словно нож, впивались мне в сердце. Только не со стороны груди, а в спину, потому что такое предательство от самых близких мне людей я расцениваю не иначе, как удар ножом в спину. Мне было очень больно. Я пыталась отвлечься, успокоиться, но ничего не выходило. Силой забирать я ее не хочу, да и не смогу. Надеяться и ждать, что она поумнеет и вернется… А если нет? Я прощу ее, безусловно, я прощу. Но забуду ли? Это так больно… У вас есть дети?

– Нет, – тихо ответила Меган.

Но сказать она хотела совсем другое. Как психолог, она должна объяснить этой женщине, что подростковый возраст, в который вступает ее дочь – это сложный этап, к тому же, вероятнее всего, здесь присутствует психологическая зависимость самой этой молодой женщины от ее матери, которая, в свою очередь, теряя контроль над взрослой дочерью решила взяться за свою внучку, еще не осознающую, что бабушкина чрезмерная забота – вовсе не забота, а самореализация своих лидерских желаний и не растраченная материнская энергия, отсутствие уверенности в себе и своей значимости, ведь стремление к тотальному контролю своих близких чаще всего возникает у тех, кто сам себя не реализовал в этой жизни, ничего не добился, кроме как умение держать в страхе неподчинения родных. Меган могла бы объяснить, что, скорее всего, девочка-подросток, ходячий закипающий гормональный гейзер, который вот-вот вырвется наружу, скоро не просто сама порвет отношения с властной бабушкой, но еще и устроит ей скандал похлеще, чем устроила матери, ведь манеру командовать она теперь начнет списывать со своей сердобольной бабули, после чего вернется к маме.

Меган бы могла, но не стала.

– Я вас понимаю, – сказала она, – хорошо понимаю. Правда, детей у меня нет. Но, поверьте, я немного знаю о том, как устроена психология подростков. К тому же я тоже была девочкой-подростком. Нет, из дома я не уходила. Но все еще можно обернуть в лучшую для вас сторону. Поймите, она ждет. Она ждет, когда вы придете к ней и начнете умолять ее вернуться домой, говорить, как вам плохо без нее, как не можете спать, как давит грудь в области сердца (Меган вспомнила свои приступы тревоги). Но тогда она победит. Нет, не ваша дочь. Ваша мать одержит победу. Она будет с довольной ухмылкой снова стоять за спиной вашей дочери, потешая свое самолюбие за то, что у нее в очередной раз получилось установить свои правила над вами обоими. О, да, общество учит нас ценить семью, превозносить семейные отношения поверх своих личных потребностей. Бла-бла-бла… Знаете, что? – Да пошло оно все! Наша жизнь – это не сон, это куда хуже. Монстры во сне хотят нас поглотить, монстры в жизни хотят получить над нами контроль. О, да, простите, но я имею наглость назвать вашу мать монстром. Дочка – глупая девчонка, которая решила поиграть с вашими чувствами в силу недопонимания, к каким последствиям это может привести. Но вот ваша мать, которая не просто потакает капризному подростку, а является ее куратором – вот настоящий монстр. И вы не совершите преступления, если оборвете с ней связь. Перережьте, наконец эту сорокалетнюю пуповину, которая болтается за вами на километры. От нее уже несет гнилью!

Женщина внимательно слушала Меган, которая давно уже не говорила тихо и спокойно.

– Дочка вернется. Сама. Я уверена. Не падайте ей в ноги, радуясь, что она снизошла к вам. Вы – мать. Она – ребенок. Она должна уметь уважать мать. Любовь, поцелуи перед сном и бантики в детском саду – это все ерунда. Она должна именно уважать. А для этого научитесь уважать себя. Возьмите отпуск, купите себе кучу новых, дорогих шмоток. Себе, не дочке, как бы не хотелось! Найдите номер телефона старой подруги, сходите в клуб, оторвитесь там на полную. Когда дочь увидит, что мама занята не только тем, что подтирает ей зад, а еще любит и уважает себя, она будет вынуждена признать, что ее мама – крутая тетка. Намного круче мам одноклассниц и уже куда влиятельнее, чем бабушка. Уяснила?

– Кажется, да, – ошарашенная, но уже с побледневшим носом женщина закивала головой.

– Мне пора просыпаться, – сказала Меган. – Завтра с утра придется впаривать грамотную, психологическую чушь своим студентам. Но мы то знаем, что на самом деле нужно поступать не так, как учат книжки, верно?