Всего один шаг

Всё началось ещё тогда, когда у меня был номер. Наверное, я уже тогда был болен этой болезнью. Иначе зачем я однажды взял и нарисовал на стене значок, который обозначает "спасайся и беги"? Всем известно, что значки наносят по указанию начальников специальные работники. У них есть много жестяных трафаретов и баллончик с краской. Если нужно нарисовать, выбирают готовый трафарет, прикладывают и нажимают на клапан баллона — и всё. Я же изобразил значок вручную, при помощи куска угольного электрода, невесть как попавшего в мой туннель.

Меня тогда выпороли. Шестьдесят четыре удара, не шутка. Но и это бы не беда. Беда в том, что с того дня я уже больше не мог не рисовать.

В убежище гранитные стены оплавлены жаром плазменного резака. Это какой-то боковой проход, подобных тут тьма. Ровная, чуть шероховатая поверхность — то, что мне надо.

Я выбираю кусок угольного электрода, лежащий у стены. Стены прохода уже изрядно разрисованы, но места пока вдоволь. Проход длинный, и мне его хватит, наверное, до конца дней моих, ведь низшие разряды живут недолго.

Я делаю первый штрих, одновременно притопывая ногой — шагомер должен работать.

Сперва я рисовал одним углем от электрода. Лица моих коллег глядели со стены, и мне было неприятно. Они получались как живые, но во мне нарастал протест. Я хотел, чтобы было красиво, а что красивого в этих мордах? И вообще во всём, что меня окружало, не было красоты. Грязные туннели, трубы и кабели…

И вот однажды я увидел закат. Я и до этого два-три раза видел закат — обходчиков иногда выпускают на поверхность. Видел, но не замечал.

С тех пор я окончательно потерял покой. И решение возникло само собой.

В тот день начальник участка направил в тоннели художника. Ну, того работника с трафаретами и баллончиками с краской. Я незаметно украл у него из сумки синий, красный и жёлтый баллончики, а вот оранжевого не было. Художника того выпороли и забыли. Так я вплотную приблизился к своей мечте…

Притопывая ногой, я делаю последний штрих и отхожу на пару шагов. Белый свет фонарика выхватывает из тьмы всю картину. Синяя краска, сквозь которую просвечивает стена — мне пришлось повозиться, чтобы передать цвет вечернего неба. А вот красные и жёлтые тона лежат густо, переходя один в другой, как и в настоящем закате…

И на этом фоне чёрной изломанной линией виднеется Город. Чёрное средоточие страха и ненависти на фоне небесной красоты.

Меня охватывает тоска. Если начальник увидит это, он велит смыть всё, мной нарисованное. Для чего тогда это? Для чего вообще нужна такая жизнь? Для того, чтобы находить утечки в трубах? Мне это не нужно. А то, что мне нужно, никого не интересует.

— Ты где, придурок? — громко скрипит и скрежещет голос начальника в нагрудном кармане. Я достаю тяжёлую коробочку рации.

— Совершаю обход, мой господин!

— ГДЕ совершаешь?

Да, действительно. За это время я должен был бы уже дойти до конца тоннеля и возвращаться.

— Ногой качаешь, дефектный? Всё, считай, ты своё откачал!

Я быстро выбираюсь из убежища. По полу тоннеля, ещё недавно почти сухому, рекой льётся вода.

Я сунул в поток кончик пальца, лизнул и застонал-заскрипел. Пресная вода… Порыв водовода питьевой воды. Сколько уже утекло?

Дальнейшее было ясно. Тройная провинность, плюс убыток… Меня заберут Санитары.

…

Вспышка света!

Ирочка смотрит на меня в упор, и глазищи её кажутся в полутьме бездонными.

"Ты видела, конечно"

"Как всегда"

Я перевожу взгляд — ночная заря сильно сместилась в сторону. Здесь, в приполярье, закаты продолжаются до самого рассвета.

"Ира, Ир…"

— М-м? — она отвечает вслух, доставляя мне маленькое удовольствие.

"Я не понимаю. Мы их не понимаем. Мы ДУМАЕМ, что понимаем суть «зелёных». А так ли это на самом деле?"

Ирочка молчит долго, очень долго. Я вглядываюсь в её мысли…

"И напрасно" — Ирочка вздыхает, обнимает меня рукой. — "Ничего толкового ты там не увидишь. Давай спать. На этот вопрос невозможно ответить с ходу. Если вообще он имеет ответ"

…

…

— Поехали!

Уин произносит это по-русски, и я невольно фыркаю смешком. Да, за моё относительно недолгое пребывание в службе я успел обогатить коллег парой крылатых фраз. "Клизма от начальства" опять же, и вот это гагаринское "поехали!", незаметно ставшее традиционным перед телепортацией…

Воздух шипит, выходя из камеры, я привычно-автоматически делаю выдох. Крышка поднимается…

— Привет вам, гроза Истинно Разумных!

Гауя встречает нас лично, а у пульта колдует уже знакомая мне Ойя.

— Привет отважным мозгоправам! — я первый выхожу из телепорта, хотя сегодня старшим назначен Уин. Биан убедился, что я могу работать старшим в паре в случае необходимости, и этого ему вполне достаточно. Потому как прочие работники нашей группы имеют гораздо больший опыт.

— Ну, до полного выправления мозгов здешним аборигенам ещё долго. — смеётся Гауя. — Но всё-таки понемногу мы тут оживаем. Гибель того логова не прошла для ядовитых гадов бесследно.

— Между прочим, гостям самим напоминать о том, что они хотят кушать, неловко, и мы пока молчим. — говорит Уин, и все смеются.