Всего одно желание

Принёс я спешно камень Евгению с Дианой, чтоб решить, как поступить с предметом чудным. Диана предложила его спрятать подальше ото всех, ведь слишком уж боялась, что может он попасть в зла руки. Она была права, но я с Евгением своими жадными сердцами настояли на другом. Мы, прикрывая свои алчные желанья, говорили, что творить добро хотим, используя сей глаз. И так, как двое было нас, кто захотел оставить камень, то бесспорно было принято решение. В этом было всё коварство змея. Знал он очень тонко человека, так, что может показаться, будто сам он человек. Понимал злодей, что люди гордецы от мала до велика, что если человеку силу дать, то вся та тьма, что в сердце есть, наружу хлынет без остатка. И он нам силу дал. Знал, что хоть переменились я с Евгением, но гордость и надменность мы до конца не смирили, что только начали мы путь святой. Сила, – камень в виде глаза, что следит, – источник выполнения желаний. А ты, внучок, уверен, знаешь, что то, чего желает человек, разврата полно, что гнаться за желанием бессмысленно, ведь ненасытен человек. Глаз выполнял желания любые. И мы, обмана не вкушая, желали: в начале добра для других, как и хотели, но позднее влияние злое нас переломило. Незаметно мы стали загадывать мелочи для себя: где-то покупали то, на что не было денег, где-то выгоду искали, выполняли сложную работу за счёт чудесной силы, когда-то лечили без врача и ещё много-много всяких мелочей. Постепенно крохотные желания росли, становясь чуть больше, сильнее, а мы и не замечали, но мне кажется, что просто не хотели замечать. Когда довольно сильно я ослаб, враг шептать мне начал мысли скользкие, и я, глупец, им верил. Понял, что мне не нужно то, к чему стремлюсь, ведь могу быть богом. Идеалы добра – глупость, служение – для рабов, а я не раб, помощь слабым – не выгодно, и много других выводов из прошлого я возродил. Вернулся к тому, к чему клялся не возвращаться. И как только эти мысли вслух сказал и закрепил, тьма захлестнула полностью меня. Я приобрёл несметное количество пороков мерзких. В погоне за наживой друзей оставил сердечных, уехав на время за лучшим, как я считал. И эти поступки кардинально переменили истории ход.