«Всех убиенных помяни, Россия…»

Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдет,
И выйдет из него не дело, только… речи
На генуэзской встрече.
В апреле, в нынешнем году,
Ллойд Джордж, Чичерин и Барту
Везти с Россией воз взялись
И в конференцию впряглись…
Поклажа бы для них казалась и легка,
Да прет Чичерин в облака
Ловить всемирную «свободу»,
Барту все пятится в Версаль
(Долгов и репараций жаль!),
Ллойд-Джордж же тянет в нефть — не в воду!
Кто виноват, кто прав — судить не нам,
Да только воз и ныне там!

г. Гельсингфорс

* * *

Я любил целовать Ваши хрупкие пальчики,
Когда нежил их розовый солнечный свет,
И смотрел, как веселые, светлые мальчики
В Ваших взорах танцуют любви менуэт.

Я любил целовать Ваши губы пурпурные,
Зажигая их ночью пожаром крови,
И в безмолвии слушать, как мальчики бурные
В Вашем сердце танцуют мазурку любви…

Ваших губ лепестки, Ваши хрупкие пальчики,
Жемчуг нашей любви — растоптала судьба…
И душе моей снятся печальные мальчики,
В Ваших слезах застывшие в траурном па… [27]

России

Вся ты нынче грязная, дикая и темная.
Грудь твоя заплевана. Сорван крест в толпе.
Почему ж упорно так жизнь наша бездомная
Рвется к тебе, мечется, бредит о тебе?!

Бич безумья красного иглами железными
Выколол глаза твои, одурманил ум.
И поешь ты, пляшешь ты, ты кружишь над безднами,
Заметая косами вихри пьяных дум.

Каждый шаг твой к пропасти на чужбине слышен нам,
Смех твой святотатственный — как пощечин град.
В душу нашу, ждущую в трепете обиженном,
Смотрит твой невидящий, твой плюющий взгляд…

Почему ж мы молимся о тебе, к подножию,
Трупами покрытому, горестно склонясь?
Как невесту белую, как невесту Божию
Ждем тебя и верим мы в кровь твою и грязь?!

1922

* * *

В этом городе железа и огня,
В этом городе задымленного дня,
Жизнь, тяжелыми доспехами звеня,
Оглушила злыми смехами меня.
Как мне жить среди одетых в камень душ,
Мне — влюбленному в березовую глушь?
Как найти в чаду гниющих луж
Солнца южного живительную сушь?
Я принес из неразбуженной страны
Капли рос с цветов ковыльной целины,
Лепет роз, лучи ленивые луны,
Мельниц скрип в плену бессильной тишины…
Все обуглил этот город и обнес
Сетью проволок и каменных полос.
Как мне жить в пучине грозных гроз,
Мне — влюбленному в безмолвие берез?!

Петербург, 1922

* * *