Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 5

Я направился к ближайшей лестнице, расположенной в дальнем конце крыла. Позади меня по коридору эхом донесся металлический грохот, за которым последовал злой голос охранника. Возможно, копьё Масаи оказалось для тех детей слишком большим искушением.

В главном вестибюле мне выдали письменный пропуск для входа в северное крыло, где находились офисы персонала.

— Вам нужны рабочие помещения на цокольном этаже, — сказала женщина у информационной стойки; скучающую летнюю студентку заменила дружелюбная пожилая женщина, которая посмотрела на меня с некоторым интересом. — Просто спросите охранника у лестницы, рядом с кафетерием. Я надеюсь, что вы найдёте то, что ищете.

Она дала мне розовый листок. Осторожно держа его в руке так, чтобы все, кто может потребовать пропуск, могли его увидеть, я стал спускаться по лестнице.

Ниже, на повороте, я увидел следующую картину: светловолосая скандинавская семья поднималась по лестнице навстречу мне, четыре перевернутых лица почти одинаковы, родители и две маленькие девочки с поджатыми губами и робкими, полными надежды глазами туристов; а прямо за ними следом шел ухмыляющийся чёрный юноша. Очевидно, семья его не замечала, хотя он практически следовал по пятам отца.

В моём нынешнем душевном состоянии эта сцена выглядела особенно тревожной: выражение лица мальчика определённо было насмешливым, и я подумал, заметил ли его охранник, стоящий перед кафетерием. Если и заметил, то не подал вида; он без любопытства взглянул на мой пропуск и указал на дверь пожарного выхода в конце коридора.

Офисы на нижнем уровне выглядели на удивление ветхими. Стены здесь были не мраморными, а покрытыми выцветшей зелёной штукатуркой. Весь коридор вызывал ощущение «погребения», без сомнения потому, что единственный источник света находился высоко над головой — он струился из оконных решёток на уровне земли.

Мне сказали обратиться к одному из научных сотрудников, мистеру Ричмонду; его офис являлся частью комнаты, разделённой перегородками. Дверь была открыта, и он встал со своего стола, как только я вошёл. Подозреваю, что, учитывая мой возраст и серое твидовое пальто, он, возможно, принял меня за кого-то важного.

Этот пухлый молодой человек с бородой песочного цвета выглядел как серфер потерявший спортивную форму, но его солнечность исчезла, когда я упомянул о своём интересе к зелёному шёлковому халату.

— И я полагаю, вы тот самый человек, который жаловался на это наверху, я прав? — Спросил он.

Я заверил его, что это был не я.

— Что ж, кто-то определённо жаловался, — сказал Ричмонд, всё ещё глядя на меня с обидой; на стене позади него индийская военная маска делала то же самое. — Какой-то чёртов турист, может быть, приехавший в город на один день, чтобы доставлять неприятности. Грозился позвонить в посольство Малайзии. Если вы поднимете шум, эти люди наверху испугаются, и это тут же попадёт в «Таймс».

Я понял его намёк; в прошлом году музей приобрел значительную известность из-за того, что провёл несколько действительно ужасных и, на мой взгляд, совершенно бессмысленных экспериментов на кошках. До этого большая часть населения не знала, что в здании находится несколько рабочих лабораторий.

— В любом случае, — продолжил Ричмонд, — халат в мастерской, и нам придётся латать эту чёртову тряпку. Вероятно, она будет валяться в мастерской в течение следующих шести месяцев, прежде чем мы доберёмся до неё. Нам сейчас так не хватает персонала, что это не смешно.

Он посмотрел на часы.

— Пойдёмте, я покажу вам. Затем мне нужно идти наверх.

Я последовал за ним по узкому коридору, который разветвлялся по обе стороны. В одном месте Ричмонд сказал:

— Справа от вас, печально известная зоологическая лаборатория.

Я смотрел прямо перед собой. Когда мы проходили мимо следующего дверного проёма, я почувствовал знакомый запах.

— Это заставляет меня думать о патоке, — указал я.

— Вы не далеки от истины. — Он говорил, не оглядываясь назад. — В основном это меласса. Чистое питательное вещество. Они используют его для выращивания микроорганизмов.

Я поспешил не отставать от него.

— И для других вещей?

Он пожал плечами.

— Я не знаю, мистер. Это не моя сфера деятельности.

Мы подошли к двери, закрытой решёткой из чёрной проволоки.

— Вот одна из мастерских, — сказал Ричмонд, вставляя ключ в замок.

Дверь распахнулась в длинную неосвещённую комнату, пахнущую древесной стружкой и клеем.

— Садитесь здесь, — сказал он, ведя меня к маленькой прихожей и включая свет. — Я вернусь через секунду.

Я уставился на ближайший ко мне предмет — большой чёрный сундук с витиеватой резьбой. Его петли были удалены.

Ричмонд вернулся с халатом, накинутым на его руку.

— Видите? — Спросил он, разворачивая его передо мной. — Он действительно не в таком плохом состоянии, не так ли?

Я понял, что он всё ещё думал обо мне как о человеке, который жаловался. На поле зелёной ряби скрывались маленькие коричневые фигуры, всё ещё преследуемые каким-то невидимым карающим роком. В центре стоял чёрный человек с чёрным рогом возле губ. Человек и рог сливались в единую линию непрерывного чёрного цвета.