Вселенная неудачников

— Наверное, Асад уже и сам пожалел, что вызвался добровольцем на этот наблюдательный пункт, — заметил я, не ожидая реакции на эту реплику.

В конце концов, телохранитель не обязан обсуждать с посторонними прихоти охраняемого им тела. Но Азим ответил.

— Это было меньшее из зол, — сказал он. — Обстановка на Леванте накалилась до предела, и Асаду надо было на время убраться из столицы. Не думаешь же ты, что у Калифата на самом деле нет других наблюдателей, которых мы могли бы сюда направить?

— Если вопрос стоял в том, чтобы просто исчезнуть из столицы, почему вы не могли отправиться на какой-нибудь курорт? Почему именно сюда?

— Любой другой вариант расценили бы как бегство, — сказал Азим. — Но никто не осмелится назвать бегством визит в военную зону. По крайней мере, вслух, а только это и важно.

— Интриги?

— Дворцовая политика. Мухаммед стар, — сказал Азим. — Врачи обещают ему не больше года. И хотя Асад является его официальным наследником, есть ещё трое, кто может претендовать на титул. Но для этого надо избавиться от основного кандидата, как ты понимаешь. За последние полгода мне пришлось отразить четыре попытки убийства. И две были предотвращены дворцовой охраной ещё на стадии планирования.

— Да, пожалуй, тут действительно безопаснее, чем на Леванте, — сказал я.

— Если бы ещё получилось вовремя отсюда убраться…

— Взрывное устройство замедленного действия, выведшее из строя маневровые двигатели… Это какая-то странная диверсия. Не проще ли было бы взорвать корабль?

— Политическим противникам Асада мало убить его, — сказал Азим. — Надо ещё сделать это так, чтобы самим остаться вне подозрений. Если бы корабль взорвался при старте, на Леванте поднялось бы слишком много шума. Проще списать смерть наследника на скаари.

— При этом сами скаари вроде бы не рвутся его убивать.

— Они думают, что пленный Асад представляет какую-то ценность, но использовать его в качестве рычага давления на Мухаммеда… Это глупо. Мухаммед не пойдёт на уступки, даже если они будут резать Асада на части и транслировать картинку в прямом эфире.

— Суровый у вас калиф, — сказал я.

— Только таким может быть настоящий правитель. — Послышался шорох, и подошедший сзади Асад положил руку мне на плечо. — Азим, ты уже всё рассказал или хочешь поделиться с Алексом подробностями моей личной жизни?

Я думал, Азим смутится и начнёт оправдываться, но недооценил отношений, которые существовали между наследником и его телохранителем.

— Она не такая насыщенная, как об этом говорит жёлтая пресса, и даже не такая насыщенная, как тебе этого хочется, — сказал Азим. — Ты так и не обзавёлся третьей женой, хотя Мухаммед и настаивал на браке с Наргиз.

— Одной вдовой меньше, — мрачно пошутил Асад и увидел выключенный КПК. — Мы больше их не видим?

— Нет, — Азим понял, что речь сейчас идёт не о вдовах.

— Полагаю, они уже и спутники посшибали, — сказал Асад. — Только это они зря. Мы всё равно не передавали информацию за пределы системы.

— Это тот случай, когда лучше перестраховаться, — сказал Азим. — Ты на их месте поступил бы так же.

— Вне всякого сомнения, — Асад зевнул, прикрыв рот рукой. — Буди своих, Алекс. Думаю, нам пора выдвигаться.

* * *

Ближе к полудню Азим подстрелил местный аналог ягуара. Снял его из нейростаннера со ста пятидесяти метров, продемонстрировав нехилые снайперские способности.

Нейростаннер стреляет почти бесшумно. Голубая молния с легким треском сорвалась с его ствола и исчезла между деревьев, а мгновением позже мёртвый хищник уже свалился с облюбованной им ветки.

— Сегодня на ужин будет не сухпаек, — ухмыльнулся Азим, убирая нейростаннер в кобуру и снимая с пояса большой охотничий нож.

Вблизи подстреленная тварь действительно напоминала земного ягуара, за исключением ушей, больше похожих на собачьи, нежели принадлежащих хищнику семейства кошачьих.

— Как называется эта штука? — поинтересовался я.

— Понятия не имею, — сказал Азим.

— Я тоже, — Асад расхохотался. — Да, мы с тобой те ещё охотники.

Азим вырезал из туши несколько кусков мяса, завернув их в пленку, которую достал из своего рюкзака, и мы отправились дальше, предвкушая мясной ужин. Сухпайки следовало экономить, к тому же всем уже до чёртиков надоел их вкус, и разнообразие в еде нам совсем не помешает.

— Что мне нравится на этой планете больше всего, — заметил Асад, — так это тот факт, что местные насекомые не проявляют к нам никакого интереса. Бегать по джунглям от скаари — это одно удовольствие. А вот бегать по джунглям от скаари, попутно отмахиваясь от москитов и всяких хищных жучков — это совсем другое.

— На Сигурде не было жизни от плотоядных жуков, — вспомнил Дюк. — Прямо летающие челюсти какие-то, а не насекомые. Каждый мог по несколько граммов мяса за один раз откусить.

— Они ещё в земле живут, да? — уточнил Асад.

— Ага. Стоит наступить неосторожно на такое гнездо, и оттуда вылетает сотня этих фурий. Пока наши яйцеголовые не создали действенный репеллент, территорию приходилось с огнемётом зачищать.

— А трупы они не едят, кстати, — сказал Асад. — Только живое мясо. Ты был на Сигурде во время восстания, сержант?