Вселенная шай-ти (СИ)

- Ну почему же не мое? - удивленно спросил шай-ти. Только Соня не поверила ни на каплю. - Все дела Тай-до-рю уже много лет - моя беда и забота, еще с тех дней, когда он у меня ягоды в саду таскал.

Соня иначе взглянула на старика, где-то на грани сознания раздался отзвук несколько раз слышанного имени. Вспомни она его, и узнает сидящего перед ней. А если попросить Ашая показать ей фотографии его деда времен преподавания в Академии, то она точно скажет, кто рядом с ним стоять будет в форме директора.

- Вы… Мастер Тивэш, да?

- Неужто мой названный внук упоминал мое имя?

- Пару раз, - Соня все-таки присела на скамейку, подобрав полы плаща.

- А я-то, старый, думал, он о нас с Имьи моей молчать будет, воды в рот набравши. Разве что о деде своем словечко замолвит, да и то мимоходом…

Голос у старого шай-ти потеплел, заскрипел, как несмазанная годами калитка, а взгляд так и остался цепким, почти птичьим, если можно было его описать. Соне казалось, что ее будто рентгеном просветили, все нутро ее - мысли и чувства - как на ладонях рассмотрели. Но скрывать ей было нечего, да и смысла она не видела.

- Вы зачем меня позвали-то? Выпрашивать, что Ашай о вас рассказал? Или еще чего? Вы прямо говорите, а то у меня еще не закончены задания моего Мастера, а тратить на их выполнение общее с Ашаем время я не намерена.

- Все-таки она действительно права…

Улыбка была настолько быстрой, что Соне почти решила: померещилось, просто солнце на секунду закрыло облаком, и тени раскрасили лицо резкими линиями, дорисовав изгиб губ и искру теплоты в глазах.

- Берегите этого глупого мальчишку, Соня-ти. Он слишком вас любит на свою же беду и счастье, и слишком бережет, забывая о самом себе и том, что важно по-настоящему. Если не будете помнить вы, то ему останется одна дорога - и вести она будет не к счастливому концу.

- Почему вы ко мне обращаетесь с подобной просьбой? - разом подобралась Соня, прищуриваясь, вглядываясь-вслушиваясь в интонации, пытаясь понять, что привело к смене настроения и поведения.

- Скажем так, потому что мне и моему свету не все равно, что будет с Ашаем, которого она когда-то отпаивала чаем в медицинском крыле.

- А действительно отпаивала? - подняло голову любопытство.

- И синяки да ссадины лечила, - подтвердил шай-ти.

- А вы?

- А я вот к тебе пришел, просить за него, ибо глуп он, молод и упрям. Последнее у него от деда. Тот тоже был… упрямый.

И упертый, почти услышала непроизнесенное Соня. Совершенно невозможный, с решенного однажды бульдозером не сдвинешь.

- И ты не сиди тут, дитятко, чай, не из наших, чтоб на морозе по пол часа без вреда для себя сидеть. Ступай, тебя там ждут уже, по нитям ищут, - Мастер Тивэш повел подбородком в сторону входа в Академию.

- Это вы так тонко намекаете, что разговор окончен и мне пора бы и честь знать?

- Это я тебе прямо говорю, что тебя твоя тьма потеряла, девочка.

Он привык приказывать, бывший директор, которому нынешний и в подметки не годился. Может, лет через пятьдесят и дорастет. А может и нет, одного опыта тут мало, тут еще и характер должен быть, что камень.

- Значит, все-таки намекаете, - поднимаясь и отряхивая одежду от налипшего снега, произнесла Соня, прислушиваясь к себе: все-таки она замерзла. А еще есть захотела, и одно явно было следствием второго.

- Удачного вам дня, Мастер Тивэш.

- И тебе, дитя, и тебе, - кивнул ей вслед шай-ти.

Только Соня сказанных ей напоследок слов не услышала: ее там, у дверей, ждал Ашай, вышедший узнать, где она пропадает. Вчера застал за тем, что она снежную бабу лепила. В итоге их стало не просто больше одной - целых девять. И еще одна маленькая в стороне стояла.

Соня замахала Ашаю рукой, побежала по утоптанной дорожке навстречу. Им тут остались какие-то сутки! А послезавтра они уже вернутся в столицу, и увидят и Фенха, и Машехру, и Марсааша с Аль! И это было такое счастье, от которого хотелось радостно закричать - что она и сделала.

VIII.

Проснулась Соня от того, что ей стало холодно. Такое очень будничное и простое чувство, когда замерзли одновременно пальцы и рук, и ног, да еще и кончик носа. Она завозилась, натягивая на голову одеяло, в попытке ухватить за хвост исчезающий сон…

И так резко села на чужой кровати в чужом доме, что голова закружилась.

Засыпала она уткнувшись Ашаю макушкой в бедро в ти-ди - разомлела в уже непривычном тепле после постоянной прохлады Академии - а проснулась…

- Ашай?

Имя отразилось от стен, впиталось в них и пропало.

Соню окружила тишина, непривычная и незнакомая. Дома у них всегда играл местный аналог радио или какая-нибудь передача по визору, когда девочка оставалась одна. С Ашаем же квартира наполнялась разговорами, шорохами, дыханием…

А теперь ничего не было.