Вселенская пьеса. Дилогия (СИ)

— Нет, там были тела, но ни купалианки, ни второго землянина я не нашел. Оружие все тоже куда-то подевалось, похоже, там передо мной кто-то пошарил.

— Кто в кого стрелял на Парлаке, ведь в боевых действиях всегда есть противоборствующие стороны.

— Все стреляли по всем, сначала у меня сложилось такое впечатление. Одетые как местные, вооруженные бойцы везде шныряли.

Я сразу не рискнул выходить, отлежался весь следующий день, но к ночи пришлось из доков выбираться — чертовски хотелось пить. В доках-то было относительно безопасно, там уже все разбомбили, никого не осталось. Летали какие-то странные флаеры, били из пушек по всему, что двигалось.

Я совершенно не представлял, что делать. Мысли все время путались, но я начал более ли менее отчетливо мыслить. Понял, что делал до этого — ужаснулся.

Успешно пробрался в город, нашел воду. Сидеть на месте не было смысла, но и бродить по Тутуне было опасно. Я видел, как какие-то местные убивают военных. Они вообще охотились за солдатами, теми самыми, из военного присутствия. Их искали и уничтожали, я не дурак, такие вещи понимаю. То, как они переговаривались, как вели себя. Потом я понял, что это не мирные жители. Неприметные группы до двадцати бойцов, одетые просто, как одеваются здесь все, но вооруженные так, что сбивали даже истребители. Судя по всему Нуарто пыталось тут навести порядок, а им в этом мешали…

— Базу Союза уничтожили массированным ударом, — подсказал я, потому что Алек замолчал.

— С орбиты?

— С планеты, — я усмехнулся. Ситуация начала вырисовываться, хотя я еще не до конца все понимал.

— Комендант?

Проигнорировав вопрос Грога, я уточнил:

— Конечно, если я спрошу тебе, какой ему в этом резон, ты не ответишь?

Алек пожал плечами:

— Сам я этого коменданта даже в глаза не видел.

— Что было после?

— Потом… потом все вроде притихло, я обобрал пару трупов, запугал какого-то местного — пересидел у него, пока все не успокоилось. Нет, не подумайте, я ничего плохого ему не сделал. Просто мне и есть и пить нужно было, а вокруг война и непонятно кто в кого стреляет.

— Тебе удалось узнать, как отличали военных Союза от прочих?

— Какие-то датчики, генетические или иного действия — не знаю. У всех боевиков были приборы.

— Вот оно как, — протянул я. — И как ты попался?

— Хотел проникнуть на космопорт и угнать корабль. От периметра там мало что осталось, все разрушено, но я подумал, не сидеть же здесь вечно. Нужно было искать своих… но я не успел. В небе появилось огромное количество кораблей с Нуарто, меня поймали на горячем, но я дорого им дался.

— Это было глупо, — хмуро ответил я. У Алека не было никаких шансов на спасение, но он все равно сопротивлялся, убивал тех, кто выполнял свою работу. Просто свою работу.

— Вы просто не видели, как тут убивали… Эти боевики, они не только военных убивали, местных тоже. Для забавы…

Он запнулся, я его понял. Война. На бумагах она — тысячи единиц техники, задачи, цели, деньги. В жизни война — кровь, насилие и смерть.

— Куда делся твой корабль? — вздохнув, спросил я.

— Улетел догонять купалианку, надеюсь! Я бы сам придушил ее собственными руками… теперь… но к ней даже подойти нельзя! Этот ее дурман, он проникает в голову моментально! Ты ничего не замечаешь, не успеваешь почувствовать опасности.

— Ты знаешь координаты нахождения поврежденного корабля купалианки?

— Нет, у меня что-то с памятью от ее химиката…

А ведь я сам тоже не помню, — с внезапной тоской подумал я. — Когда нас вышвырнуло из подпространства, было не до того. Мы воевали и выживали. Потом я летал на Чистильщик и, вполне возможно, принес на себе этот ее химический состав, который свел нас всех с ума. Кого-то меньше, кого-то больше.

Потом мы шли через подпространство, вектор мог быть любым, каким угодно. Я от чего-то его не запомнил…

Неверно истолковав мое молчание, Грог с мольбой проговорил:

— Я говорю правду, ничего больше не помню…

— Что ж, и с этим мы разберемся, — вздохнул я и крикнул: — Партараш!!!

— Все? — как-то растеряно спросил Грог. Я лишь улыбнулся, но за световой завесой этой моей улыбки Алек видеть, конечно же, не мог.

Еще чуть-чуть помучайся, — подумал я с легкой озлобленностью, — чуть-чуть погадай о своей судьбе, о правильности заблуждений и верности ответов.

Дверь распахнулась.

— Ваша Светлость?

— Увести. Не бить, если землянин не вынудит. Дело продвинулась, он кое-что сказал. Ведите мне коменданта и поживее. Потом я приму решение.

— Ваше имя и должность, почтенный? — голос мой был мягок и приветлив.

— Урных Торган, комендант планеты Парлак 13.

Коменданту словно прибавилось годов. Казалось, за прошедшие дни он прожил лишнюю треть жизни, осунулся и похудел, совсем съежился и теперь еще ниже припадал к земле. На его лице залегли глубокие морщины, а в быстрых движениях появилась некоторая суетная резкость. Его не били, во всяком случае, никаких видимых отпечатков побоев я не заметил, но Комендант все равно косился на военных глазами дикого животного, которого долго истязали, шарахался от любого резкого движения и приглушенно вскрикивал, когда на него замахивались.