Всем, кому должна, – прощаю, или От любви страховки нет!

– Медовый месяц, которым молодые должны наслаждаться и стараться зачать наследника, не так ли? Макс, ты ведь уже понял, что я не намерена рожать в ближайшее время? Мне нужно привыкнуть к этому миру, к тебе. И пока я сама не буду знать достаточно, новую жизнь давать не намерена. Знаешь ли, быть слепым котенком мне не хочется. И отдавать своего ребенка на поруки нянькам тоже, я желаю принимать активное участие в воспитании, конечно же, при помощи учителей. Но что это за мать, которая своему ребенку не в состоянии рассказать о мироустройстве, даже о самом элементарном?

И пусть думает, что хочет. Вон как взгляд потемнел. Дети – больная тема?

– Но ты не отказываешься от рождения детей? – осторожно спросил Макс. Точно больная тема! – В будущем. Пусть далеком…

– Нет, конечно.

Я не стала уточнять, насколько далеким мне это будущее видится. Когда-нибудь я точно захочу снова стать матерью и постараюсь не допускать тех ошибок, которые совершила с Эдиком.

– Кстати, а сколько мне лет? Точнее, сколько лет было Самире, когда ты ввел ее тело в стазис?

– Двадцать, тебе сейчас двадцать по человеческим меркам.

– А отец Самиры, как давно он умер?

– Очень давно, Надин.

– И других родственников у меня не осталось?

– Близких точно нет, ты была единственной ребенком. Да и твой отец к тому моменту, как ты родилась, остался единственным в своем роду мужчиной. Конечно, я могу выяснить, в ком течет его кровь и кто жив, но это будет очень и очень дальняя родня.

– Понятно, не нужно, я просто спросила. Я все равно не помню отца Самиры. Однажды только сон приснился о ней…

Я поежилась от ветра, который стал холоднее. Усталость этого дня как-то разом навалилась.

– Кажется, мне пора спать, – произнесла я и зевнула, прикрываясь ладонью. – Проводишь меня?

Я надеялась, что мы не вернемся в зал, где еще шумели гости. И мои надежды оправдались. Князь мягко притянул меня к себе, призывая тьму и перемещая нас из беседки к двери моей спальни.

– Сегодня я провел самый чудесный день в своей жизни, – прошептал супруг, не разжимая объятий. – Спасибо тебе за него и за откровенность! Сладких снов, Надин.

И прежде чем я успела ответить, меня поцеловали: трепетно и нежно, ласково проведя пальцами по щеке, даря ощущение тепла и покоя.

– До завтра, Надин!

Не успела я опомниться, как супруга и след простыл. То ли себя искушать еще больше не стал, то ли уже на пределе, потому и смылся. В любом случае его уход – правильное решение.

Я зевнула и толкнула дверь спальни.

К моему удивлению она не была пуста и темна. Горели свечи, в окружении цветов в кресле в неудобной позе спала Таша.

– Таша? – позвала я. – Что ты тут делаешь?

Девушка открыла заспанные глаза и посмотрела на меня, а через секунду вскочила и сделала книксен.

– Простите, княгиня! Простите меня, ждала вас, чтобы помочь переодеться… Так велел князь. Мне нет прощения… я…

– Просто устала и уснула. Ничего страшного. Я не сержусь, а помощь мне и правда нужна. Сама ни за что не вытащу все эти шпильки…

Я улыбнулась и тут же спрятала зевок в ладонь. Все-таки устала основательно.

– Конечно, ваше сиятельство!

Таша тоже несмело улыбнулась и мигом оказалась возле меня. Складывалось впечатление, что это не она тут минуту назад сладко спала, а я только что разбужена. По сравнению с ней мои движения были заторможенными.

С помощью девушки я не только избавилась от платья, украшений и прически с драгоценностями, но умылась и переоделась. И я бы не сказала, что прошло много времени. Помощь Таши оказалась неоценимой и своевременной. А ведь это князь позаботился о том, чтобы я не оказалась наедине с зашнурованным платьем и не ожидала, пока на мой зов откликнутся слуги.

– Спасибо, Таша, – поблагодарила я девушку, садясь на кровать, и улыбнулась ей. – Ты тоже беги спать. И не задувай все свечи. Не хотелось бы в поисках дверей в ванную снести пару ваз с цветами.

– Да, ваше сиятельство.

– Спокойной ночи, Таша.

Служанка поклонилась и оставила меня одну.

Я с наслаждением потянулась и забралась под одеяло. Немного поворочалась, ища удобную позу, и наткнулась на бумажку под подушкой.

Я же записку вроде выкинула, а не под подушку спрятала…

Пришлось сесть и протянуть ее поближе к свету. Текст был совсем иным.

«Дочь моя, ты ослушалась голоса разума! Тьма поглотит твою душу, и ты никогда не увидишь света! Одумайся, пока еще есть время! Сделай то, что должна!»

Подписи, как и в прошлый раз, не было. Я задумалась. Если это отец Таши такие гадости пишет, то на что он дочь подбивает? А если не он автор и мне какой-то придурок послания строчит? Во что все это может вылиться? Нет уж, надо расспросить Ташу и поговорить с Максом. Странные письма. Нужно разбираться. Но утром. Утро, как известно, вечера мудренее.

Я вернула записку под подушку и вновь легла, заснув, кажется, мгновенно.

Глава 24